Ах, публика! Капризное дитя,
А мы — кумиры или нечто вроде.
Она привыкла нас менять шутя,
Любовь ее страстна, но вмиг проходит.
Она ни дня не может жить без нас
И на руках, как мать родная, носит…
Но вот ей стало скучно — в тот же час
Она игрушку грубо на пол бросит.
Кажись, за нас готова жизнь отдать,
Но вдруг ей кто-то куклу дал покруче —
И мы летим с презреньем под кровать,
И там лежим в одной забытой куче.
Она не вспомнит, кем жила вчера,
Ей память не разбудит даже пушка —
И если жизнь — не больше, чем игра,
Тогда артист — не больше, чем игрушка.
Нам кажется, что наша красота
Способна привязать ее навечно —
Но вот мы видим сами: ни черта!
Хотя в душе надеемся, конечно.