Снежного вечера рваные полосы
Хлещут наотмашь и ранят глаза.
Город усталым надсаженным голосом
Стонет, срываясь на гулких басах.
Небо померкшее, иссиня-чёрное,
В узких просветах меж кромками крыш.
Окна ночные, на свет обречённые.
Что это? Питер, Варшава, Париж?
Вспышки рекламные сумрак изрезали,
Мозг обжигая, врезаются в грудь.
Ночь покалечена, стал ей протезами
Свет фонарей, ядовитый, как ртуть.
Боль, отражённая зеркалом вечера,
Впитана в плоть этих каменных стен.
В лицах, как старая плёнка, засвеченных,
Полубезумный бессмысленный тлен.
Что это? Бред или злое пророчество,
Иль откровенье на самом краю?
Неодолимая тьма одиночества
Не выпускает добычу свою…