Оторвaвшись от стайки товарищей,
как овечка капризно-паршивая,
в лёгком платьице, дрожь вызывающем —
мне снежинка упала за шиворот.
Раз иду я ровнее, чем маятник,
глядя в даль беловьюжную весело,
то влюблюсь в неё тут же, без памяти —
так снежинка наивная грезила…
Было ей неизвестно, наверное,
что душа моя — злая и лживая,
что она, к сожаленью, не первая,
кто упал мне случайно за шиворот.
И… растаяла, хныча и хлюпая
от тоски, что не нежиться вместе нам,
неразумная в чём-то и глупая —
белогрудая, вьюжная бестия.