Еще Льюис Кэрролл подметил, что нужно постоянно двигаться, чтобы оставаться на том же месте. На первый взгляд кажется, что это должно относиться к образованию, карьере, личностному росту и прочим трудоемким процессам, но никак не к способности получать удовольствие от жизни. Но еще в начале 1970-х американские ученые Филип Брикман и Дональд Кэмпбелл в статье «Гедонистический релятивизм и планирование успешного общества» сравнили процесс достижения счастья с непрерывным пыхтением на беговой дорожке. Они решили рассмотреть гедонистическое удовольствие в рамках теории уровней адаптации психолога Гарри Хелсона, который считал, что острота восприятия любого нового стимула относительна и зависит от сравнения с предшествующими раздражителями. То есть наше представление о том, что такое, например, громкий звук или резкий запах, непостоянно и на него влияют наши прошлые столкновения со звуками и запахами. Брикман и Кэмпбелл предположили, что с оценкой того, насколько ощущения приятны, будет происходить примерно то же самое. Так появилась теория «беговой дорожки гедонизма», согласно которой наши ожидания растут с каждой удовлетворенной потребностью. Поэтому мы никогда не бываем надолго сыты теми благами и удовольствиями, что у нас уже есть: наши цели, интерпретации и желания быстро начинают перестраиваться. В каком-то смысле это хорошо — это заставляет нас не останавливаться на достигнутом. С другой стороны, счастье все время маячит перед нами, как линия горизонта.
Интересно, что адаптация может происходить в обе стороны: к неприятному мы привыкаем точно так же, как и к удовольствиям. В исследовании 1978 года тот же Филип Брикман вместе с учеными Северо-Западного университета Дэном Коатсом и Ронни Джанофф-Балман изучали людей, у которых драматически улучшалось или ухудшалось качество жизни, — победителей лотерей и тех, кого разбил паралич. Оказалось, что обе группы через какое-то время обычно возвращались к своему привычному уровню удовлетворенности жизнью.
Впоследствии подобный результат получила Роксан Коэн Сильвер, профессор того же университета. Силвер наблюдала за жертвами несчастных случаев, которые пережили сильнейшие травмы позвоночника. Спустя неделю после трагедии пострадавшие — как и было логично предположить — большую часть времени страдали. Но уже к концу второго месяца положительные эмоции начали пересиливать отрицательные. Человек действительно привыкает ко всему — в этом плане Достоевский был абсолютно прав.
Но на самом деле гедонистическая адаптация не всегда ведет именно к притуплению ощущений. Американские ученые Шейн Фредерик и Джордж Левенштейн выделили в ней три типа процессов:
Сдвиг уровней адаптации — возникает, когда у человека сдвигается представление об обычном положении дел, но он сохраняет чувствительность к более яркому стимулу того же типа. Например, если Джон получит повышение, он вначале станет счастливее, а затем привыкнет к большей зарплате и вернется к прежнему уровню счастья. Но новое повышение зарплаты опять доставит ему удовольствие.

Десенситизация — снижение чувствительности к переменам. Например, люди, долгое время жившие в зонах военных действий, слабее реагируют на серьезные ранения и потери, которые вызвали бы у других шок и горе.

Сенситизация — рост гедонистической реакции от продолжительного воздействия. Например, люди, которые начали увлекаться дегустацией вина, со временем распознают все больше нюансов и получают большее удовольствие от процесса.

Почему так происходит?

Процесс гедонистической адаптации основан на нейробиологических процессах: сильные раздражители запускают перепроизводство нейротрансмиттеров (в первую очередь допамина и серотонина). Для поддержания гомеостаза нервная система уменьшает число реагирующих на них рецепторов или снижает их чувствительность. В результате у нас вырабатывается толерантность к этому раздражителю: для того же эффекта требуется все более сильное воздействие. Тут, наверное, первым делом приходит мысль о наркотической зависимости (и справедливо), но для того, чтобы сбить настройки системы вознаграждения, не обязательно становиться заядлым кокаинистом: похожим образом действуют азартные и компьютерные игры, порно, экстремальный спорт и даже регулярный просмотр политических новостей. Любые регулярные интенсивные переживания будут снижать чувствительность мозга.
А дальше начинается еще более интересное: у разных людей чувствительность психики от природы различается, и эти настройки как минимум частично наследуемы. Ученые из Университета Миннесоты Дэвид Ликкен и Ауке Теллеген в 1996 году опубликовали результаты десятилетнего наблюдения за тысячей пар близнецов, в ходе которого выяснилось, что генетика определяет 50% нашего эмоционального состояния. К такому же выводу пришла Соня Любомирски, доктор наук и выпускница Стэнфорда, в книге «Психология счастья. Новый подход». Из остальных 50% 10%, по ее мнению, определяется жизненными обстоятельствами, а 40% — целенаправленной работой по улучшению нашего эмоционального фона. Это не может не радовать — все-таки многое в наших руках.
Гедонистическая адаптация также связана с исследованиями жизнестойкости — умения людей приспосабливаться к серьезным невзгодам или рискованным ситуациям и не терять способности получать от жизни удовольствие. Психологи выделяют разные факторы, которые этому способствуют: здоровая самооценка, позитивный опыт привязанности в детстве (чувство безопасности в отношениях дает силы исследовать мир), способность к эмоциональной саморегуляции, просоциальное поведение (стремление вести себя так, чтобы от этого выиграл не ты один, а все общество) и так далее.

Счастье как наука

До конца 1990-х исследователи в области психологии концентрировались на травмах и дисфункциях и практически не проявляли интереса к позитивным психологическим состояниям. Американские психологи Мартин Селигман и Михай Чиксентмихайи предложили коллегам сместить акценты: наука должна помогать людям не просто избегать психических расстройств, но еще и становиться счастливее и жить более полной жизнью. Так в 1998 году родилось новое направление — позитивная психология. Она в том числе пытается решить вопрос о том, как преодолеть гедонистическую адаптацию и не давать чувству радости выцветать со временем. Какие же способы предлагают ученые?
Больше впечатлений, чем приобретений. Обзор имеющихся эмпирических исследований, проведенный в 2011 году, показал, что впечатления (например, путешествия или уроки танцев, да даже бар-хоппинг с друзьями) делают людей более счастливыми, чем материальные блага. Ведь они становятся основой приятных воспоминаний, которые мы можем снова и снова воспроизводить, гораздо медленнее адаптируясь к ним.
Разнообразие. Приятные ощущения не должны быть однотипными, иначе мы быстро к ним привыкаем. Например, можно чередовать сибаритские удовольствия с активными адреналиновыми — после прыжка с парашютом или разучивания нового фигурного поворота на катке тихий вечер под пледом с бутылкой шардоне снова покажется прекрасным.
Не воспринимать свою жизнь как должное. Это требует осознанности и работы над собой, но результат того стоит: можно продлить чувство удивления от положительных изменений, если продолжать на них концентрироваться и отмечать их ценность.