Когда ребенок впервые узнает цену взрослым — когда серьезный малыш впервые догадывается, что взрослые не наделены божественной проницательностью, что далеко не всегда суждения их мудры, мысли верны, а приговоры справедливы, — все в нем переворачивается от ужаса и отчаяния. Боги низвергаются с пьедесталов, и не остается уверенности ни в чем.

Человек в чём-то схож с фруктом. С годами зреет, набирается гнилью и портится. В детстве мы все хорошие, а с возрастом набираемся вредных привычек, учимся лгать, юлить, быть скользкими и злыми. Дети — они непосредственны и искренни. Они не врут, а фантазируют. Если эмоции — то честные. Подошёл обнял, поцеловал потому что так ему хочется, а не потому что надо. Если обиделся — то в серьёз, без надуманности и апломба. Мы учим жизни детей — это правильно, но кое чему нам не мешало бы научиться у них.

А что, если взрослых вообще нет? Вдруг самое понятие «взрослые» — обман? Что, если их деньги — это только игральные фишки, их деловые сделки — не больше чем выменивание бейсбольных карточек, их войны — игры с игрушечным оружием в парке? Что, если внутри своих костюмов и выходных платьев они все еще сопливые малыши? Черт! Этого же не может быть, правда? Это было бы так страшно, что даже подумать и то жутко.