Может показаться, что в 2016 году ко Дню народного единства Россия подошла куда менее сплоченной, чем в 2014-м или 2015-м. Ведь недаром о необходимости преодоления раскола в обществе накануне праздничного 4 ноября заговорил патриарх Кирилл, а Владимир Путин предложил разработать некий закон «о российской нации».

Эта самая «российская нация» привыкла к разделению на государственников и западников, казалось, присоединившийся к России Крым еще сильнее закрепил эту ситуацию, но тут вдруг выяснилось, что раскол наметился и среди самих государственников. Кто-то празднует 4 ноября, а кто-то 7-е, и бюст Сталина в Сургуте появился почти одновременно с доской Маннергейма в Санкт-Петербурге, одновременно же памятники и демонтировали. Так вопрос народного единства — будничного, а не праздничного — снова оказался в повестке.

2016 год еще не закончился, но уже стал годом «белого реванша». Может показаться, что в тихом противостоянии «белых» и «красных» власть — лишь арбитр, и пытается блюсти баланс. Вот, дескать, в Сургуте поставили памятник Сталину, а в Санкт-Петербурге — доску Маннергейму, в 2015 году в годовщину Великой Победы лучей тепла от медиа и властной элиты досталось СССР и даже Сталину, а теперь вот решили обласкать царских генералов. Однако на деле ситуация обстоит иначе. В отсутствие официального подхода к формированию идеологии стихийный поиск национальной идеи во властных и околовластных кругах пошел по самому удобному и простому пути. Привел он к примитивным пропагандистским штампам русской эмиграции начала XX века. Формировались эти штампы, как описывал этот процесс тот же Бердяев, сначала под Февральскую революцию 1917 года, а затем, кстати, «доводились до ума» уже в Германии 20−30-х, где белой эмиграции жилось весьма вольготно.

И то, что симпатии российской элиты оказались на стороне белых реваншистов и их идей, — очень ожидаемо: в отличие от советских реваншистов, они защищают частного собственника, и не абы какого, а крупного.

Укрепившись в головах, идеи белого реванша планомерно стали закрепляться на улицах. Недавно стало известно о том, что власти Санкт-Петербурга намерены установить памятную доску адмиралу, официально признанному военным преступником, Колчаку. Несмотря на скандалы с доской соорганизатору блокады Ленинграда Маннергейма, дату установки уже наметили на послепраздничное 16 ноября.

Ранее мэрия северной столицы установила памятную доску маршалу Маннергейму на здании Военного инженерно-технического университета. После того, как доску рубили, обстреливали и несколько раз обливали краской, ее перенесли в Царское село. Видать, не тот народ достался нашей элите, какая-то неправильная «российская нация» — ни в какую не хочет примиряться с пособниками Гитлера.

В Краснодаре снова заговорили об увековечивании памяти повешенного нацистского пособника атамана Краснова. Будто мало было красновых — с другим памятником Краснова левые активисты несколько лет сражались в Ростове-на-Дону.

Курганские православные вместо установки своих памятников построили церковь напротив монумента революционеру Красину, а потом потребовали убрать памятник от церкви.
В Крыму поставили памятник генералу Врангелю.

Героиня (без кавычек) Крымской весны, народная любимица Наталья Поклонская на акцию Бессмертный полк, которая посвящена победе воинов советской Красной армии над Вермахтом, вышла с иконой Николая Второго.

Можно было сколько угодно называть безобидными увлечения набожной девушки царизмом, но вот в преддверии 4 ноября Наталья Поклонская (между прочим, юрист и бывший прокурор) решилась на сравнение Ленина с Гитлером. Так она выразила свою «гражданскую позицию».

О том, что депутат Госдумы пошла на раскол общества в праздник «народного единства», пишет екатеринбургский активист Алексей Банников. Поклонская, сравнив Гитлера с Лениным, сказала «А», а ее поклонник не постеснялся и сказал «Б». Он приводит комментарий в сети к заявлению Поклонской, в котором говорится, что «коммунизм — синоним деградации, пьянства и вырождения расы», и тут же сторонник Поклонской обругивает «ватников с их жалкими умишками», называет их представителями «низшего ватного общества и жалкими унтерменшами». Такое ощущение, что «на огонек» зашел один из участников «Русских маршей», у которых сегодня тоже праздник (и они едва ли не больше на слуху, чем «День единства»).

«Выходит, что вот такое заявление государственного деятеля, которым является Поклонская, стало спусковым крючком для разжигания вражды и ненависти по отношению к «ватникам» и представителям «низшего класса общества». Вот ведь какая цена у «гражданской позиции»… — констатирует Алексей Банников.

Может, поэтому парад 9 мая 2016 года прошел мимо стыдливо задрапированного мавзолея? Потому что, по мнению властной элиты, Ленин, к подножию усыпальницы которого наши солдаты бросали знамена поверженных фашистов в 1945-м, ничем не лучше Гитлера?

До этого в апреле 2014-го Министерство обороны разрешило проводить корпоративы на крейсере Аврора.

Война против памятников и за них сопровождалась спорами в научной среде. Для начала гражданам сообщили, что в Новоспасском мужском монастыре Москвы в 2017 году появится культурный центр «Белое наследие». Затем из Ростова-на-Дону пришло известие, что в доме, где проживал Врангель, откроется музей генерала.

В марте 2016 года скандал разгорелся в Институте истории РАН, где защищалась докторская диссертация о Великой Отечественной войне как продолжении Гражданской войны и перебежчике-генерале Власове, выбравшем на самом деле «вынужденный компромисс», а не путь предательства.

Сразу за несколько музеев в 2016 году отработал «Ельцин-центр». Выяснилось, что учреждение стоимостью 7 миллиардов рублей будет заниматься не только сохранением «доброй памяти» о первом президенте РФ, но и активно отбирать хлеб у монастырских центров изучения белого наследия, а также заниматься изучением опыта коллаборационизма и сотрудничества с фашизмом. Один из руководителей «ЕЦ» Никита Соколов предложил реабилитировать власовцев, и правоохранительные органы региона (включая УФСБ, прокуратуру и СК) все еще не могут разобраться — есть ли в этом заявлении реабилитация нацизма, экстремизм или нет.

Не отставало от тренда и кино. В 2016 на экраны вышла сразу целая пачка комплиментарных кинолент о жизни в царской России, которую, как известно уже всем, в феврале 1917 года уничтожили большевики, заставившие Царя отречься от престола. Началось все с фильма «Герой», где популярный певец Дима Билан сыграл белого офицера, продолжилось все лентами «Дуэлянт», двумя постановками «Анны Карениной» подряд, до конца года народ еще увидит скандальную драму «Матильда» о жизни Николая Второго, и ленту о покорителях Русского Севера XVIII века «Командир Полярной звезды».

Весь этот сонм железных и каменных белогвардейских генералов, расставленных по стране за минувший год, пачка фильмов и несколько музеев противостоят всего-то одному самовольно установленному бюсту Сталина в далеком Сургуте, одной кинодраме про советского космонавта Леонова и фильму «28 панфиловцев», который снимается уже несколько лет.

Каков итоговый результат? Во-первых, День народного единства в 2016 году в России будет праздноваться в ситуации, когда «белые» и «красные» по всей стране обливают памятники «оппонентов» краской. Во-вторых, под разговоры о необходимой мобилизации и консолидации на фоне прямых военных угроз, стране предлагают брать пример, пожалуй, с самых депрессивных и маргинальных персонажей в ее истории. Из всех перечисленных предводителей Белого движения, памятники которым установили в этом году, разве что Маннергейма нельзя назвать полным неудачником. Проблема в том, что плоды его успехов пожинали не в России, а в других, весьма враждебных нам государствах. Ну и успех на выборах в Госдуму ЛДПР Жириновского, удачно оседлавшей «белогвардейский» пиар, также вряд ли добавит адекватности происходящему.

По мнению журналиста, ведущего «Агитации и пропаганды», соавтора проекта «Последний звонок» Константина Семина, все это свидетельствует о том, что нащупать почву для примирения, запрячь разнородные интересы в одну телегу пока не получается. Выходит как в басне Крылова про Лебедя, Рака и Щуку. Однако проблема шире обычной политтехнологической задачки, поскольку, если такая телега поедет, приедет она совсем не туда, куда бы нам всем хотелось. Об этом эксперт рассказал в беседе с Накануне. RU:

Вопрос: Как так получилось, что в День народного единства в 2016 году общество не выглядит единым, а, напротив, скорее расколото по линии Маннергейма?

Константин Семин: Праздник 4 ноября вводили для того, чтобы вытравить из массового народного сознания другую дату — 7 ноября. Необходимо было отвлечь внимание общества от тех противоречий, которые возникли в постсоветское время. Противоречия в обществе сохраняются, и они усугубляются экономическим кризисом, в результате которого богатые богатеют, а бедные беднеют. Ситуация, когда у нас «табачок врозь», дружбы и примирения не создаст, ибо сытый голодного не разумеет, следовательно, и на историю люди смотрят по-разному. Абсолютному большинству людей 1991 год до сих пор представляется тотальной несправедливостью. Они по-прежнему убеждены, что нынешняя рыночная, либерально-демократическая, капиталистическая система не соответствует интересам русского народа и других народов нашей страны. Нащупать почву для примирения, запрячь разнородные общественные интересы в одну телегу не получается, а выходит только как в басне Крылова про Лебедя, Рака и Щуку. Характерно, что при очевидной бесполезности занятия, попытки запрячь страну в эту телегу продолжаются.

Вопрос: Зачем это делается?

Константин Семин: Это соответствует малоизвестной в народе, но популярной в некоторых кругах доктрине солидаризма, когда обществу навязывают солидарность между различными классами, отрицая при этом само понятие классов. Долго ведь нам втолковывали, что классов не бывает, что все это выдумки и спекуляции советского прошлого, что существует средний класс, элита и болтуны, лентяи, неудачники, которым успешные люди должны помогать. Доктрина солидаризма учит, что отказавшись от деления на классы, можно каким-то образом нащупать общий знаменатель, объединить человека наемного труда и его работодателя в некой абстрактной солидарности. Отсюда и термин — солидаризм. В некоторых обществах солидарность выражалась в единой вере: христианство, католицизм, протестантизм — неважно. В других цементирующим материалом становилось понятие общей крови или расы. Кому-то нравится такое понятие как патриотизм, но без конкретизации сути патриотизма. Ведь патриотизм у олигарха и его водителя не может быть одинаковым, хотя кому-то и кажется, что это возможно. Отсюда проблема праздника — такая схема умозрительна и нежизнеспособна. Сколько ни навязывай — не приживется. Чем-то похоже на попытку вкопать в землю мертвый ствол дерева. Вот уже 20 лет поливают его разными составами, а дерево корней не дает.

Вопрос: Где солидаризм — там и корпоративность. Такой подход, конечно, не может не отпугивать, но ведь те, кто занимаются этим, уверены, что они таким образом не внесут раскол, а построят нормальное европейское национальное государство. Может быть, у них получится?

Константин Семин: А что есть «нормальное европейское национальное государство»? Есть ли у нас перед глазами такие примеры? Все те государства, которые кажутся им национальными, например, те страны, в которых националисты управляют парламентом или получили возможность продвинуть своего человека в президенты (Венгрия, например), находятся на полпути туда же. Они переживают все те же проблемы, что свойственны и нам — деиндустриализацию, деградацию образования, деградацию производительных сил. А какие же преимущества открывает такой путь, путь строительства «нормального национального государства»? И что считать нацией? Кто в нацию попадает, а кто нет? Нация будет тюрко-славянской? А как будет называться в этой новой нации русский народ? Русским или как-то иначе? Это дорога на такое минное поле, пройти по которому без потерь будет исключительно сложно. Я думаю, это всего лишь мечты. Способ тешить себя иллюзиями, тем более что иллюзии-то приятны. Говорить о национальном государстве в России — то же самое, что снять табу с лозунга Ельцина о суверенитете для каждого. Некоторое время мы о нем не вспоминали, но если строить национальное государство, то нужно быть готовым, что получится из этого строительства не одно государство, а несколько. Вот в этом — опасность и оборотная сторона подобных разговоров.

Вопрос: Вы сказали о сложности вопроса о нации, между тем из Кремля накануне прозвучало предложение обдумать идею закона о российской нации. Как бы Вы это прокомментировали?

Константин Семин: Мы уже слышали, что мы — снова «россияне». Как известно, ввел этот термин Борис Ельцин. Но за его словами, как и за праздником 4 ноября, нет никакой реальной материи, нет конкретики. Любое государство, как ни крути, это в первую очередь экономика. Сначала необходимо ответить на вопрос о том, в чьих руках находятся средства производства, а потом уже рассуждать, как нас всех окрестить. Будут ли это такие люди, или другие, россияне или русские, марсиане, арии — как угодно, «этикетка» может быть любая. Если экономический уклад остается неизменным, значит, и сама система экономических отношений не меняется. Но тогда и от «вывески», «фольги», в которую мы обернуты, мало что зависит.