Около нашего подъезда была лужа. Мы живем в этой квартире всего год, но лужа уже порядком надоела. Лужа небольшая, довольно аккуратная и неглубокая, в целом опрятная и не противная. Но всегда лежала так, чтобы я ее не могла обойти. Она любила собирать в себя осенние листья и городской уличный сор. Любила лежать даже под солнцем и не пропадала в хорошую погоду. Она грелась. В особо жаркие дни оставались кольца после ее высыхания, как после Аральского моря. Она четко очерчивала границы даже в свое отсутствие.
Я не любила ее. Даже в солнечную погоду, возвращаясь по сухой улице с детской коляской, буквально за метр до подъезда въезжала в лужу и ее мокрый след чертился до дверей квартиры. Это было слишком! И как-то я решила, что хватит. Написала на нее жалобу на портал, где принимаются просьбы граждан об улучшении городских условий. Серьезно расписала проблему, придала ей значение.
Приехали асфальтоукладчик и уложили асфальт. Большую заплатку вдоль подъезда, материала не пожалели, намазали толстым слоем. Мне прислали отчетное письмо, что жалоба учтена, в период обильных осадков проведем контроль территории.
И никто тогда не думал, чем закончится эта история.
Потому что после первого ремонта лужа в период обильных осадков встала с двух сторон от заплатки, она пыталась попасть на прежнее место, но асфальтовые высокие берега не давали войти на территорию. Такой расклад был неудобен и мне. Если раньше лужа была одна, то теперь их стало две. Я написала еще одну жалобу и не просто придала значение, но и сделала большие глаза. Приехали люди с катком и медленно без ветерка, но с матерком покатались около подъезда.
Стены в нашем старом доме толстые, поэтому вход находится в углублении, между дверью и тротуаром примерно полметра. В это место асфальт не положили. Каток был широким, не пролез туда лицом. А лужа пролезла. Это выглядело как сплошное новоселье. Из однушки в трешку. Она легла перед широким входом так, что если дождь был сильным, то лужа заливалась прямо в подъезд. Я поняла, что недооценивала ее. Она ведет себя, как ловкая любовница, которую если пытаешься выжить, то ее становится только больше.
И тогда я написала такую жалобу, будто мы тут все гребем на лодке, выплывая из подъезда, привезите хотя бы новые весла, старые не достают до дна. Приехали асфальтоукладчик, на этот раз красные от зла. Я как раз выходила за хлебом и они даже спросили: вы не в курсе, кто тут не доволен ремонтом?! Я сказала, что нет, потому что никто на моем месте не хотел бы быть закатанной в асфальт разъяренными людьми с лазерными уровнями. Мне пришло письмо, что мы вам все сделали, вот фото, жалоба учтена, в период обильных осадков проведем контроль территории, что вам еще надо. Первый же дождь после четвертого ремонта показал мои необходимости. Лужа поняла, что если она не может попасть с боков, то можно же сверху. И нашла путь к подъезду через водосточную трубу. Поскольку лазерные уровни у жилищно-коммунального хозяйства такие же хреновые, как и характер нашей лужи, она стекала снова к входу. Теперь ей было даже веселее, потому что аттракцион. Вход в подъезд стал выглядеть как место кровавой резни, которое быстро старались провести в порядок. Что-то мыли, катали, зачищали, снова закатывали, клали сверху и опять прихлопывали новым асфальтом.
На пятом этапе истребления этого водоема с IQ было применено оружие бескомпромиссного уничтожения. Ливневая решетка! Ее вкопали поперек всего тротуара, чтобы у лужи из водосточной трубы путь к подъезду был отрезан. Это похлеще противотанковых ежей. Однако алые асфальтоукладчики с бордовыми нервными пятнами не учли, что у лужи есть мозг. И она нашла такой лаз, чтобы проникать между решеткой и стеной дома. Ложилась прямо туда, где ей подготовили жилплощадь по всем современным технологиям: с лазерными уровнями и свежим асфальтом.
Я бы хотела написать, что эта тварь была неутомима, но не могу оскорблять ее, даже если она не слышит меня сейчас. Она вызывала во мне уважение, как достойный соперник. Я ее закатывала слоями, жгла лазерными уровнями, унижала жалобами, пускала против нее асфальтовые войска, а она просто молча не сдавала территорию.
С управлением нашего района у нас завязалась переписка похожая на любовную лирику. Я не просто фотографировала лужу и посылала на городской портал фото с жалобой, а ставила ногу внутрь водоема и показывала глубину, делала ногой из стороны в сторону и снимала волну. Они присылали мне результаты ремонта. А я им опять волны и плеск. Еще бы немного и мы бы дошли до селфи. Они мне фото подпрыгнувшей бригады на фоне катка, а я им свое лицо с открытой широкой улыбкой на фоне лужи с поднятым большим пальцем. Лужа за пару месяцев поменяла место жительства в рамках одного подъезда столько раз, сколько никто не меняет за всю жизнь в рамках всего земного шара. Асфальтоукладчики делали одно, но продавливали другое и она бежала на новое место.
И вот, наконец, приехали люди. Кровавого цвета. Я их видела. Спецназ ЖКХ. Мне показалось, что там даже был один генерал. Они привезли нано асфальт, нано каток и нано мат. Руками, стоя на коленях, прощупывали территорию и добавляли по чуть-чуть, вырезали прошлые ошибки, прикладывали линейки. И мне стало очень жаль ее. Мне стало понятно, что мы никогда больше не увидимся. И не будет этих прилипших к ней листьев. Не приедут асфальтокуладчики всех цветов красного. Не будет этой сильной натуры, которая не сохла даже под солнцем. Она была личностью. Она не сдавалась. Я уничтожила сильнейшую. Я решила, что это мое место и я теперь тут живу. Это же Гитлер, Алеся!.. По традиции мне прислали письмо, что в период обильных осадков проведем контроль территории. Весточка с фронта. Фашисты, они не знали, кого закопали!..
И вот вчера, когда в городе Москве рано утром были обильные осадки, я вышла из подъезда и направилась на работу. Шла по асфальтовым слоям и, знаете, она лежала ровно там, откуда ее начали выживать и выдалбливать пару месяцев назад. Такая же небольшая, аккуратная. Немного неправильной формы, но в целом не противная. Асфальтовый спецназ починил одно, но продавил другое. Я обошла ее и подумала, что как хорошо. И еще потом думала почему? Почему она не ушла. Подумала и решила, что это тоже ее место. И она тут тоже живет.