у меня нет души, нет лица у меня и цели. не имею амбиций, стремления, достижений; основное занятие — в кровь раздирать колени. и, признаться по правде, я в нём преуспел вполне.

у меня нет лица, а в глазницах чернеет космос. я читаю Ремарка — о страсти и Холокосте: и чем больше вникаю, сильней проникаюсь злостью. что-то снова случилось. и падает чёрный снег.

у меня нет души — и, как следствие, состраданья. замерзает луна, облака отливают сталью, я читаю стихи полушёпотом в синем пламени (не свои — не люблю — но) какие-то из чужих.

не имею души — вроде как, мне должно быть стыдно. «без неё невозможно, — твердят мне, — познать невинность, без неё не придумаешь даже банальной рифмы. ты не сможешь влюбиться, не сможешь и быть любим».

наслаждаюсь свободой (бессмысленной и недурной). я пропитан Румянцевым, Кингом и Абатуровым. но, как будто в тумане, часы протекают хмуро. я доволен, конечно, но я ощущаю боль.

что-то снова не так. я боюсь приближаться к церкви. почему так пугает мелодия в стиле «реквием»? я безликий и странный. надеюсь, что это временно, и надеюсь, что в будущем я обрету покой.

ибо слово «бездушный» не значит, что я «плохой».