Пожалуйста, своих людей ищите,
они, как звёзды — только голову поднять…
И вместе с ними всё переживите.
Им так же страшно, так же трудно боль унять,
им чёрных дней знакома вереница,
ошибки ведомы и срывов череда,
но их стремление сквозь страх идти сравнится
с Голгофой несвободного креста.
На ход вещей влияют, задавая темпы жизни,
быть может в чём-то лучше, в чём-то хуже нас.
Нет зависти, нет жалоб, укоризны
и лицемерия с ухмылкою гримас.
Подарки от судьбы встречают благодарно
и говорят в глаза всё не со злобы, от любви.
… показать весь текст …

Листвы опавшей мягкая постель
и небо, как экран с седыми облаками
и загулявший в поздних астрах шмель,
ещё не пуганный ночными холодами,
и ветер, как в немом кино тапёр,
лишь на ему известных инструментах,
играет в полутоне ля-мажор,
придуманную музыку в фрагментах.
И всё так гармонично и легко,
быть может, я напрасно так печалюсь —
нет, мне шмеля не бросить одного
и на второй сеанс, пожалуй, я останусь.

Распахнутым плащом и яркостью наряда,
рябиновыми бусами, зонтом наперевес —
красивой, молодой, не отводящей взгляда,
пришла к нам осень в дом, имея интерес.
Козырный, не простой — не отпуская лето,
на подиум ввести и модный приговор
с усмешкой объявить, мол ты не так одето,
ты бабьим летом стань, произведя фурор.
Пусть зрители к ногам твоим бросают астры,
от умиленья я дождём чуть-чуть всплакну
и песню для тебя Шевчук споёт горласто,
натягивая вновь гитарную струну.

Ах, этот привкус горечи. Как быть,
когда не можешь позабыть обиду
по отношениям справляешь панихиду,
и прошлое не в силах отпустить.
Что сказано, конечно, не забыть,
поступки наши тоже не исправить,
но как же мне саму себя заставить
не дуть на угольки, не ворошить.
И прошлое я дёргаю за нить,
не для того, чтоб вновь оно вернулось,
а чтобы настоящее очнулось
и научило, как мне с этим жить.

Умытая дождём старинная скамья —
свидетельница встреч и расставаний,
признаний, сотканных из правды и вранья,
и тихих слов, и громких причитаний,
и первого свиданья в тишине,
и обещаний в вечной и навеки,
и первых поцелуев при луне,
и слёз от одиночества в побеге.
И незаконченных романов череда
не удивят её ни новизной сюжета,
ни бесом из-под старого ребра,
ни сладким плодом первого запрета.