В 1984 -1985 годах проходил срочную службу в Группе Советских Войск в Германии (ГСВГ). Был в учебном полку, потом служил в разведроте, затем были курсы офицеров запаса. Но это было для тех, кто закончил высшее учебное заведение до призыва в армию. Курсы были, мне кажется, двухмесячные. Учебка и полк службы были хорошими подразделениями, кроме этого выезжали на учения и по тревоге в запасные подразделения. Поездить по Германии пришлось много, увидел многие воинские части. Но, Боже мой! Такого подразделения как этот полк, где мы проходили курсы офицеров, не видел никогда. Бардак полнейший! Питание отвратительное, масло якобы в каше, а сахар якобы в чае, пайками не выдавались, мясо одни кости, а яиц вообще не давали. Одежда также была старьем и даже сапоги были старые. Те, кто там служил и не видел нормальных частей, думали, что так и надо. Но мы, те, которые повидали настоящие воинские части, без беспредела, без воровства и объедания солдат, не идеальные, но хорошие боевые подразделения. Самое главное не было деления по национальному признаку, землячество было, но в разумных пределах. Мы с Северного Кавказа считали земляками и ребят из Ростовской области, с Краснодарского края и всех остальных республик Северного Кавказа. Ну, то есть не сбивались в национальные кучки, как вороны в стаи, а жили жизнью подразделения, в разведроте было много национальностей, но жили без вражды. Своего друга из Мордовии Диму Живаева помню до сих пор. Хороший парень! Настоящий мужчина! Отличный друг! В полку, где проходили курсы, была совсем другая атмосфера, цвело землячество и национализм, все делились на стайки по национальной принадлежности. Кроме этого процветало воровство, обкрадывали каптерки с вещами дембелей, вещевые склады, продсклады. Нас предупредили сразу и мы выбрали постоянных дневальных в свою каптерку с дембельскими чемоданами. Казбек из Северной Осетии и я были самыми массивными, как говорил мой ротный хорошие мишени, вот нас и поставили сторожить дембельские чемоданы. На учебу и питаться мы ходили по одному, то есть в каптерке всегда был человек. Конечно, это было не по правилам внутреннего распорядка, но это был единственный выход в том положении. Иногда к нам заходили наши ребята с курсов, иногда заходили ребята из этой части. Как-то раз утром после подъема к нам постучался парень кумык из Дагестана и буквально следом забежал начштаба полка. Человек это был по внешнему виду нервный и по всей видимости не чуравшийся алкоголя. Сразу же он начал кричать на вошедшего солдата, а потом переключился и на меня, видимо я стоял ближе Казбека, а может ему я просто не понравился. Долго терпеть его крики я не стал и тут же сказал все, что думаю про этот полк, про питание, про порядок и наверное, про него. Ну, в общем, угодил на полковую губу и надолго. Как мне обещал начштаба до конца моей службы, а на дембель он мне пообещал отправить в самой последней команде. Конечно, на такие долгие срока засунуть на губу по закону он меня не мог, но в этом полку было все возможно. Правда, меня разок водили к замполиту части, где я повторил свои мысли об их подразделении, но моей участи это не изменило. Начштаба приходил ко мне в камеру, когда у него было желание, когда он хорошо успевал заложить за воротник спиртного. Все время он вел националистические разговоры о том, что такие как я позорят звание военнослужащего, издеваются над русскими, дескать, они убирают все беспрекословно и пытался меня, как он сам выражался посадить на веник и швабру. Во время службы я не чурался труда, да и рядом все были такие, каждый сам подшивался, сам прибирал за собой и спокойно ходил в наряды, но это было в нормальных частях, а в разведроте ходили через день дежурными на КПП и в наряды по гарнизону. А здесь я видел, что этот человек просто хотел добиться своего и унизить другого, да и в части у них процветал культ силы и национализма. В общем, я отказался убирать и досиживал до дембеля на губе. Начштаба не отказывал себе в удовольствии поиздеваться и мою камеру периодически заливали хлорной водой и отказывали выводить на прогулки и в туалет. Зато после отбоя, когда в карауле были земляки, была полная воля, но ел я мало, памятуя о том, что днем меня не пустят в туалетную комнату. А кому охота опозориться перед всеми? Тем более, что каждый из нас сильно закусил удила и пошёл на принцип. Как-то на рассвете, прямо перед подъемом я услышал цокот подковок на сапогах начштаба в коридоре и приготовился к очередному визиту. Начштаба заскочил в камеру, по обыкновению с утра он был уже под допингом спиртного. По прежнему он пытался заставить меня убрать, сначала в своей камере, затем на губе, ну и конечно, он потом попытался бы, заставить убирать меня плац, на виду у моих товарищей по курсам офицеров. В общем, хотел добиться своего и показать свою власть. Я уже и привык за пару недель к жизни на губе и поддакивать ему совсем не собирался, срок службы мой подходил к концу и земляки из Кабардино-Балкарии записали меня на комсомольскую стройку, а таких отправляли в первую очередь. Начштаба не знал о том, что я записан на комсомольскую стройку, а помешать этому он не смог бы, эти списки согласовывались в дивизии, потом в армии и так далее. Когда я отказался выполнять его приказ он выбежал в коридор, схватил веник и хотел начать подметать. Как учили меня с детства старший по возрасту не должен это делать, если есть младший. Я знал, что он старше меня по возрасту на несколько лет, поэтому подошел к нему и сказал, что у нас старший не подметает в присутствии младших. Это его добило окончательно, он кинул веник и стал орать, как он нас ненавидит, но в тоже время уважает. Потом выпустил меня с губы, но предупредил, что я уеду только строго по уставу и неуставную одежду, перешитую форму он мне не позволит. Слово свое он сдержал, пришел на проводы нас из полка и все лишние гражданские вещи, купленные мною в Германии я не смог привезти. Все только строго по лимиту и только на положенные по службе и классу марки. Мне и тогда это было смешно и сейчас, что человек кричащий о том, что другие обижают русских, сам не мог и не хотел навести порядок в части, где объедали солдат всех национальностей. Русских, не русских — всех подряд. Объедали, обворовывали, создавали бардак, а сами пили и издевались над солдатами. Может быть, поэтому он кричал, что ненавидит нас, что из числа нас ему могли дать отпор? Те ребята с кем дружил не дали бы на себе кататься, независимо от нации и народностей, они были зрячие. Они честно служили, тянули караулы, ходили дежурными и дневальными, но издеваться над собой никому бы не позволили. Смотрю на некоторых политиков сегодня и вижу этого начштаба, так они схожи. Политики многих национальностей кричат в своем кругу, о том, что их национальность зажимают, для того чтобы подтянуть к себе не особо зрячую часть электората используются эти приемы. Никто из них не пожертвует своим для улучшения тех, о которых они якобы заботятся, но главное громко кричать и обещать, обещать, обещать. Электорат, привыкший к обманам также не разборчив, а доверчив и наивен как ребенок. В общем, одни беззастенчиво врут, другие наивно верят. А зрячих, не верящих в обман, как говорил начштаба, ненавидят. Зачем им зрячие, им нужны послушные и с большими ушами. Некоторые из таких политиканов заходят так далеко в своей ненависти, что с экранов телевизора кричат об этом, брызгая слюной на дебатах, предлагают ограничить рождаемость у некоторых народов и обнести их колючей проволокой. Некоторые пишут о том, что животные выбирают и любят людей по национальному признаку. Бред полнейший! И вот что парадоксально, таким болтунам верят, а самих болтунов не привлекают за национализм. Время парадоксов и болтунов, время полуправды и наглой, хамской лжи.