Вызывает как-то Василий Иванович своего ординарца Петьку.
— Помнишь, Петька, что по Уставу командира нашей дивизии выбирают сами бойцы?
— Как не помнить, Василий Иванович. Тебя то вот уже два раза избирали.
— То-то и оно, что два раза. Третий срок мне по Уставу не положен. Другой командир у тебя теперь будет, Петька.
— Не нужон нам другой. Мы тебя хотим.
— И не говори, Петька. Сам уходить не хочу. Разброд без меня в дивизии начнется. Абсурд и коррупция.
— Это точно, Василий Иванович. Неужто придется Устав менять? Ты только прикажи… Мы это мигом.
— Нет, Петька. Устав мы менять не будем. Устав это святое, а я пока, как командир, его гарант.
— Так что же делать то? Абсурд ведь. И коррупция.
— Вот с этим злом ты и будешь бороться.
— Как так, я то?
— А вот так, Петька. Имеется у меня мыслишка рекомендовать тебя в командиры дивизии. Будешь командиром. Меня начальником штаба назначишь. Вместе как-нибудь и управимся. Четыре года не срок. А там, глядишь, новые выборы. Устав то лишь три раза подряд командиром быть не позволяет. Про перерывы в нем ничего не сказано.
— Хитер ты, Василий Иванович. И мудр! Только кто ж за меня проголосует то? Это же ты всегда впереди, на лихом коне. А я так — бурку почистить да шашку наточить.
— Не трусь, Петька. Проголосуют, куда денутся. Лично с каждым командиром полка поговорю, а они с каждым командиром батальона. Комбаты доведут до ротных, родные до взводных, взводные до каждого бойца. Субординация, понимаешь! Единоначалие! Ну, а тот, кто супротив тебя голос подаст, из нарядов да караулов вылезать не будет. Так и скажу! А еще, Петька, у нас ведь и штрафбат имеется.
— Да сдюжу ли, Василий Иванович? Ведь, шутка ли, цельная дивизия! А, вдруг, война?
— Война, Петька, она и в Китае война. Тут, главное, маневры. Не забывай, кто у тебя начальником штаба будет. Подскажу, ежели, чего. Направлю. Ты мне только место побереги, а то вижу я, как Котовский с Блюхером на него давно зарятся. А я потом тебя за это начальником штаба сделаю. Вечным начальником. Хватит тебе бурку чистить да шашку точить. А заодно уж и комиссаром. Ну, что, согласен?
— Да для тебя, Василий Иванович, все что угодно! Я даже в бадминтон научусь играть! На комбайнах! Да, что там бадминтон! Я срок командирский увеличу. И будешь ты дивизией в следующий раз командовать не четыре, а целых шесть лет! Ты же наш отец-командир! Пропадем мы без тебя.
— Вот и договорились. А теперь иди Петька, бурку почисть, да шашку наточи. Трудный день у меня завтра. За тебя агитировать буду. Да, и наган заряди. Сам понимаешь, политика — дело серьезное.