«Ты не ведьма ли? — шептал
в омут ноченьки. -
Рысья, бесья красота —
с червоточинкой.
То — змеёй в моих руках,
то ты — призраком,
птицей дикой в облаках,
раскапризною,
то ж — не тронешься с колен
перед папертью…
Улетаешь на метле?
Ну и скатертью!»
Мне бы взвыть да лечь костьми,
мне б вымаливать:
«Приюти меня, прими —
явь ли, марево.
Отогрей да пожалей —
жить под тучами
между диких журавлей
я измучилась».
Да не клонится глава —
и не молится;
хоть права, хоть не права —
за околицу,
да в закатный неуют
апельсиновый…
Что ж мне в сердце мне забьют
кол осиновый?