«В жизни происходит так глупо, неправильно, грязно… Людям не хватает смелости говорить правду в глаза, а потом это превращается в лицемерие. Боясь задеть, мы делаем еще хуже — мы скрываем. А потом… А потом лжем, пока кто-то страдает. Мы проходим мимо тех, кто нуждается в помощи, оказывая ее лжецам. А почему? Потому что не можем уже отличить правду» — глядя на себя в зеркало, я думала о жизни. «Жизнь не стоит ничего, а смерть благородна. Она лечит души и уничтожает никому не нужные тела». За окном барабанил дождь. Уже четвертый день темное небо заливало город водой. Что-то непонятное не давало мне покоя, касалось сознания и снова исчезало. Как бабочка, манящая крыльями и вновь растворяющаяся в небе.
На улице смеркалось. «Скоро ночь. А потом поход на кладбище, впрочем, как и всегда по пятницам. Мы ходим на кладбище, думаем о смерти… Говорят, что там можно лучше понять жизнь, стоя на грани двух миров. Никогда не думала, что этот образ жизни может так увлечь. Вот так и закончился эксперимент под названием „любопытство“. Закончился тем, что теперь я — „гот“. Ничего преступного в этом нет, это же образ жизни».
Отвернувшись от зеркала решила, что скоро и к облику привыкну. Так же, как и к новым хмурым друзьям, и мир видеть в черно-серых тонах, и на кладбище гулять, и все время думать о смерти. Включив композицию «Bela Lugosi’s Dead» я покорно ждала, когда придет время.
Часы на стене отбили десять раз, когда в комнату зашла незнакомка. Длинные черные волосы, черное бархатное платье с алыми вставками, черные губы на белом напудренном лице и анкх на шее выдавали в ней готессу.
По дороге на кладбище проезжали мимо группы молодых людей. Тихий голос новой знакомой выдернул меня из собственных мыслей.
— Ты только посмотри на них. Отвратительно. Зачем они так ценят жизнь? Ни эстетики, ни правильного взгляда на мир. Смерть должна править, она спокойная и равнодушная. Не смотри на них, они слепы. Это как очередная капля крови на черно-белом слайде жизни. Взламывать грудную клетку истерикой, собирать несуществующие детали психотропного пазла бытия и плакать, снова порезавшись об осколки очередного воздушного замка — это важно. А потом приходит спасительная меланхолия и тогда ты уже ничего не чувствуешь. Только покой, тишина и серые краски жизни, в которой ничего не происходит и больше не произойдет.
Я молча слушала причитания. Мне не казались они такими. В их жизни есть краски, есть чувства, есть будущее. Молодые, веселые…
Мысли о тех людях оставили меня только когда я увидела аллею, ведущую в святую святых — на кладбище. Темная аллея вечной осени, вечного увядания. Там уже ждали люди, такие же как и мы. Все в черном, бледные, хмурые и задумчивые. Мурашки пробежали по телу при взгляде на них.
— Замерзла? Запомни, ничего земного ты не должна чувствовать.
За столиком возле одного из памятников все и сидели, передавая друг другу абсент. Сперва молчали, пока алкоголь медленно начинал бить в голову. Каждый был занят своими мыслями. Пока молчание не нарушилось диалогами со всех сторон. Вступать в разговор с кем-либо я боялась. Боялась, что покажусь им недостаточно мертвой и отвыкшей от солнечного света, потому просто слушала их речи.
«…Учиться любить или быть пустым. Никакой зависимости, никаких физических контактов, только тонкая нить возвышенности. Даже от общения нужно отвыкнуть…»
«…Я не выдержу этого! Как меня все задолбало! Родители давят на мозги, я их ненавижу! Лучше бы я умер при рождении. Не хочу жить в этом долбанном мире. Я не хочу подлизываться к преподавателям! Да, вот такой я гордый, лучше умереть! Лучше. Смерть прекрасна! Это жалко…»
«Я хочу быть с тобой. Хочу ездить по больницам, когда ты в оный раз на грани жизни и смерти от передоза снотворными и транквилизаторами. Не спать ночами, когда ты напиваешься и попадаешь в очередную аварию. Хочу ругаться с тобой по пустякам, пить абсент на брудершафт и танцевать вальс в черных масках. А потом мы снова поругаемся. Ты напьешься, а я скурю за ночь две пачки сигарет. А наутро увижу очередную смску из серии „Давай жить дружно“. И так будет всегда. Раз за разом. Только давай изменим конец истории: таблетками в итоге отравлюсь я, а не ты. Давай?..»
«…Иду по коридору и думаю, что теперь будет с моим бедным Ангелом? Далеко впереди мигает одинокая лампочка. Почему все эти люди такие злые? Когда я еще жила, они каждый день убивали меня своими мыслями, поступками, словами и жестами. Я кричала, но никто не слышал. На каждом шагу валяются трупы чьих-то идей и фантазий. Мой мир умер, потому что Ваш не дал ему права жить. Я тоже не имела такого права. Что будет теперь с моим бедным Ангелом? Я хотела только спасти его, а теперь мы оба мертвы и каждый день прячемся от солнца…»
«…Они пришли без разрешения в мою обитель, потревожили мою душу… До них тут было все тихо, спокойно и темно. Они принесли с собой свет, но он не похож на свет спасения. Он мрачный и грязный. Я не в состоянии его погасить, я не в состоянии выпроводить их отсюда. Они зачем-то дали мне плоть. Мне противно осознавать, что я заперт внутри одного из них! Я не хочу! Они уже здесь… они здесь… здесь… люди…»
Я слушала до тех пор, пока не перестала понимать слова. Все слилось в один общий гул. Сознание выхватывало отдельные фразы, а память заботливо подсунула когда-то давно прочитанное определение шизофрении. Гул, холод, страх, незнакомые люди. В голове импульсами вспыхивали лампочки пытающегося вернуться в норму сознания. Но постепенно они стали гораздо реже… Я стала одной из них. Полностью. Я поняла это потому, что жить больше не хотелось. Хотелось только чтоб стих гул в голове и наступил спасительный покой… Мокрая земля неожиданно оказалась перед лицом и…
И я открыла глаза. Родные стены, родной потолок и мама, раздвигающая шторы. Она улыбнулась так, как было каждое нормальное утро. Теплое солнце освещало комнату, и лучи мягко ложились на лицо и светлые волосы…
Может для этого нам и снятся такие сны? Чтоб мы могли увидеть и другие жизненные пути. А я теперь увидела свою дорогу. Я жива и у меня есть будущее. Жизнь — не черно-белый фильм, она яркая и цветная. Она потрясающая и в ней можно достичь всего, если не мешать самому себе глупыми иллюзиями. Почитание смерти- это всего лишь страх перед ней, а я не боюсь, потому что впереди еще столько всего! Это моя дорога, и дорога тысяч уверенных в себе молодых людей! Еще целая жизнь! И ее надо проЖИТЬ!