В тот день, когда я уйду, будет тонко и горько пахнуть сиренью. Наверное, это будет просто привычный будничный день. Спокойный, тихий, неприметный и похожий на многие другие. Весь мир будет крутиться в обычной суете, лишь остановившись на мгновение, потом, меня забыв, опять вернется к знакомому ритму. Забудется все: нежные краски рассветов; разговоры ночь напролет, приглушенные специально, чтобы никто не услышал, плащом из загадочных звезд; слова, что строчками ложились на бумагу и тонкое чувство понимания даже без слов. Забудется все когда-то, людское сердце под защитой времени и не способно бесконечно печалиться. Память наша загадочна, бывает иногда сомнительной и не очень прочной, но если кто-то и смог бы запомнить все до последнего мгновения, секунда за секундой, ценой невероятных усилий и рискуя состоянием собственного рассудка, то есть ли в этом какой-то смысл. Пусть тихонько все уйдет, осторожно, не спеша и незаметно, даже чувство. Быть может, в чувство мы окунаемся, чтобы забыть свое одиночество и тревогу, которые всегда подтачивают душу? Или оттого, что томимся духовной жаждой и безмерным океаном нерастраченных чувств? Грусть и тоску скрываем за улыбкой и бравадой, доказывая миру, что все у нас хорошо, однако отчаянно ждем чудес и исполнения самой заветной мечты. И вот наступит день, когда я однажды вернусь пылинкой легкой, каплей дождя, дыханием теплого ветра, ароматом сирени, но не узнают и не заметят меня. Только кто-то вздрогнет, обнимет свои озябшие плечи руками и, устремив свой взор далеко-далеко, коснувшись им Вселенной, тихо скажет: как холодно мне, и как одиноко…