ДРАКОН И МЕСТЬ ПРИНЦЕССЫ
история третья
Как говорят умные люди — всё хорошее, когда-нибудь заканчивается.
Так могло случиться и с кровянкой, и с урожаем, да и со спокойствием в самой деревне.
Да мало ли с чем!
Но, беда пришла, откуда не ждали.
Избавившись от принцессы, деревенские и думать о ней забыли.
И напрасно.
Она то, как раз думать о них не забывала. И думы эти приобретала форму сугубо карательную.
Ну, там, сжечь деревню, сжечь дракона. Хотя в этом вопросе принцесса предпочитала не торопиться.
Дракона сперва надо было помучить.
А потом сжечь.
Причем дважды, чтоб снова помучился.
Как провернуть это в реальной жизни, принцесса не знала, поэтому только по этой причине рыцари не брали деревню штурмом.
Но, тесто уже как говориться — подходило.
Поговорив с придворным магом и звездочётом, она выяснила, что связываться с драконом себе дороже.
А после беседы с королевским учёным, узнала три новых слова — антинаучно, сингулярность и бозон Хиггса.
Правда как это связано с драконом она не поняла, но ушла приободрившись.
Принцесса на поверку оказалась натурой деятельной, ну и что, что готовить не умеет.
Не для этого её, собственно говоря, растили.
А эта рептилия…
Тут обычно принцесса впадала в ярость, и домашние старались тихонечко смыться подальше.
Мало ли блажь, какая в её голову ударит.
Так шли дни за днями, и лето собственно стало клониться к осени, а у принцессы, наконец, вызрел план действий.
Главнокомандующий барон фон Клаус, как-то обронил, что в прямом бою одолеть дракона нет никакой человеческой мощи, но, вот если зловредную зверюгу опоить, то тут уж рыцари не оплошают.
Эге-гей, только держись, чудище трёхголовое!
В общем, старик так вошёл в раж, описывая последующую сцену, что пришлось отливать водой.
А ну как приступ сердечный случится?!
А главнокомандующий старенький.
Так что, немного остыв, и уже нормальным тоном, фон Клаус подтвердил — как только дракон уснёт, рыцари ему покажут.
А заодно и всей деревне.
Осталось придумать — как вырубить дракона с одного удара:
— Ядром издалека — шумно, да и не точно.
— Молнией — чудище держит магический удар, не хуже пенальти.
— Плеснуть снотворного в стакан с квасом — опасно, мало ли как пойдёт. Вдруг дозировка не подойдёт. Да и на роль камикадзе желающих не нашлось.
Но тут как говорится, нашла коса на камень. Принцесса распорядилась доставить ко дворцу бочку с квасом, а магу наколдовать снотворного.
— Только бы формулы не перепутал.
Думала принцесса, наблюдая за тем, как ведро снотворного вливают в квас.
Не то, чтобы она не доверяла придворному магу. Просто такое уже раньше случалось.
Когда один рыцарь попросил у него мазь от бородавок, и после первого применения обратился в жабу.
Насилу расколдовали.
Таким образом, проверив лично, что бочка не превратилась в лошадь и не ускакала под игривое ржание, принцесса распорядилась сбросить её в реку.
А всем рыцарям засесть в засаде около деревни. План был прост в своей гениальности — деревенские, вылавливают бочку с квасом, выпивают и засыпают.
Тут трубит горн, и конница на всех рысях врывается в деревню, вяжет ошалевшего дракона и приводит в исполнение весь аттракцион мук для пакостной рептилии.
Занавес!
*** ***
Тем временем, деревенские не подозревая о готовящейся диверсии, спокойно занимались своими делами.
Диссонанс в сыгранный оркестр повседневности вносил естественно дракон.
Оказалось, что зверюга, большую часть времени, пребывающая в человеческом состоянии, деревню покидать не собирается.
К радости Анники с котом, и печали деревенских драчунов.
По первости оные мечтали о реванше, ибо, где ж это видано, что вдесятером с одним не управиться.
Но, второй урок оказался болезненнее первого. И дракона оставили в покое.
Он быстро сошёлся с кузнецом, помогая раздувать печь огненным дыханием.
И как не странно с рыбаками.
Однажды после кровянки с квасом, дракон под контролирующим взглядом кота, показал деревенским фокус.
Взмыв в небо, он выплюнул огненный шар в мирно текшую речку.
Взрыв был такой, что детвора, сидевшая до этого рядком на заборе, тем же рядком оказалась на крыше соседского дома.
А наблюдающих за действом рыбаков раскидало по кустам.
Когда же под ругань и церковные проклятия, рыбаки во главе с пастором (оказавшимся первым рыбаком в округе) глянули на воду, то крики не снижая децибел, сменили тональность.
Рыбы оглушённой столь непочтительным образом, плавало видимо, не видимо.
Рыбный день — четверг, растянулся на неделю.
— Воистину, чудны дела твои, Господи!
Произнёс тогда пастор и прочно ввёл дракона в число тварей Божьих.
Спустя пару дней плавания, на фарватере деревни была замечена бочка.
О чём тут же было доложено старосте, решившему лично проинспектировать эдакое диво.
Бочка мирно себе проплывала мимо, когда острый глаз старосты прочёл название содержимого — «КВАС».
— Опаньки!
Подумал про себя староста.
— Вот уж свезло так свезло.
Под счастливые крики бочка была извлечена и изучена. Внутри булькало и пахло соответственно. Осторожно выбили затычку и в первую же кружку потёк дивный пенный напиток.
Старосте как старшему поднесли первому. Подкрутив усы, старый ворчун одним махом осушил посудину.
— Хоро… — и захрапел.
Стоя. Как пшеница в поле.
Деревенские попятились.
Староста храпел, паника нарастала.
Решили послать за драконом. Прибывший постоялец Анники осмотрел бочку, старосту и почему-то небо.
Последнее, местные списали на причуды.
Снова осмотрев бочку, дракон, почему-то улыбнулся и посоветовал вылить квас в реку.
— Пить его всё равно нельзя.
Резонно заметил он.
— А старосту вы всё же в дом перенесите. Не всю ж ночь бедолаге пугалом работать.
Тем временем в деревню уже влетала рыцарская конница.
Что тут началось!
Бабы причитали, дети кричали за компанию. Мужики не кричали, но гудели как растревоженный улей.
И все посматривали на дракона. Но он всех успокаивал и просил подождать окончание этого, как его, шапито.
А потом пропал.
Въезжавшие на всех рысях рыцари вдруг заметили, что из всех деревенских спит один старик и стали притормаживать, озираясь по сторонам.
Следом за ними в деревню въехала сама затейница:
— Помните меня, бандиты?!
Сходу заявила она, и местные пригорюнились. Принцессу узнали все.
— Где эта рептилия болотная?!
Рявкнула она следом так, что галки испуганные таким рыком прыснули с насиженных ветвей.
— Куда делась эта жаба надувная?!
Далее последовало перечисление личных качеств, недостатков и родословной дракона.
Местные заслушались, очарованно ловя каждое новое слово.
Грамотные пытались записывать, чтобы позднее просветить остальных.
Принцесса не умолкала, а заметив внимание публики и, пока еще, жидкие аплодисменты, уже не могла остановиться.
Таких благодарных слушателей во дворце у неё не было.
Её, несомненно, выдающаяся оратория, была внезапно прервана чьим-то отчаянно сдерживаемым иканием.
Но стоило ей остановиться, как и икота прекращалась.
Деревенские стали что-то подозревать и поглядывать по сторонам. Принцесса тоже. Рыцари, вообще не поняв, что происходит, стояли по стойке «смирно».
— А ну-ка, выходи, жаба треугольная!
— Ик!
Взгляды всех стали сходиться на середине толпы.
— Чурбан неотёсанный!
— Ик!
— Самовлюблённый павиан!
Прямо в точку. Последний ик выдал негодника с головой!
Принцесса замерла, рыцари, наоборот оживились, деревенские отшатнулись. В центре толпы стоял мальчишка с вихрастой, но гордо поднятой головой.
— Фы не могли бы пофедленней, я запифыфаю, Вдруг выдал он и окинул всех виноватым взглядом.
Принцесса, набравшая воздуха для продолжения словоизлияния, внезапно поперхнулась и заметно смутилась.
Рядом с ней оказался фон Клаус:
— А где дракон, Ваше Высочество?! Неужто удрал?
— Так вот же он!
Принцесса указала на него рыцарям.
— Вяжите его скорей!
Рыцари смутились.
Еще больше смутился фон Клаус.
— Э — э, Ваше Высочество, так это ж человек?!
— Это дракон, болван!
Не сдержалась она.
— Ты в глаза его наглые погляди.
Рыцари стали переглядываться.
Малец же с трудом, но преодолел словарные перипетии:
— А, дфакон уфетел.
— Когда?! Куда?!
— Так фчева и уфетел. До уфына.
Фон Клаус молча повернул коня.
Следом за ним потянулись и остальные рыцари, втихаря сплёвывая в дорожную пыль. Ошарашенная принцесса еще с минуту озиралась по сторонам, затем в сердцах плюнула и поехала за конницей.
Деревенские, тем временем окружили мальчишку:
— Мальчик, а ты, чей будешь?
тали присматриваться женщины, как более ответственные.
— Чей, чей! Свой собственный.
Буркнул сорванец, оборачиваясь драконом.