Не последняя встреча.
— Буду помирать!
Слова Дмитрия Васильевича прозвучали, как приговор. Еще бы, ведь сегодня его температура поднялась до критической отметки в 37 градусов. К тому же появился насморк и ломота в теле, что, по мнению Дмитрия Васильевича, неизбежно сулило скорую кончину. Развалившись на кровати в драматической позе, он принялся смиренно ждать смерти. Она, естественно, не заставила себя долго ждать, ведь желание клиента — закон, аксиома, истина и надбавка к заработной плате за перевыполнение плана.
— Да сколько можно?! — вздохнула смерть, увидев лицо своего очередного клиента, — вам самим не надоело еще?
— Не заводись. Сегодня — точно! — уверенно кивнул Дмитрий Васильевич и протянул своей гостье градусник.
— И что? Тридцать семь… — покрутив его в руках, пуще прежнего опечалилась смерть.
— А вчера было тридцать шесть и шесть!
Смерть несколько секунд молча смотрела на умирающего, затем, покачав головой, присела на стул, стоящий у кровати. Подперев подбородок ладонью, она уставилась на старика.
— Послушайте, Дмитрий…
— Васильевич, — быстро подсказал он.
— Да, Васильевич… Скажите мне, вы понимаете, что своими липовыми умираниями вы постоянно отвлекаете меня от работы?
— Какими липовыми? — возмутился дед, — ты не видишь что ли? Все болит, все ломит, насморк еще этот…
— Так помирайте уже! Я прихожу к вам в третий раз и вы снова показываете мне этот свой градусник! Потом проходит три дня и вы уже снова на ногах! А я сижу тут с вами все это время и заканчивается всегда одним и тем же. Почему вы такой безответственный и необязательный?
— Да не кипятись, старая, — примирительно закряхтел Дмитрий Васильевич, — в этот раз действительно конец. Прям чую. Я тебя заранее позвал, чтоб совета попросить.
— Какого еще совета?
— Да тут дело такое… — засомневался старик, — в общем, хочется помереть достойно. Чтоб честь по чести. С последними словами и так далее… А вот слова эти придумать никак не могу. Поможешь?
— Какие еще слова?
— Ну что ж ты, дурная, не поймешь никак? — дед махнул в ее сторону рукой, — с последними словами. Чтоб когда обо мне в книжках потом писали, так и заканчивали мою биографию: «Последними словами Дмитрия Васильевича были…». И всё. Дальше не могу ничего придумать. А хочется же красиво так закончить, так сказать, на высокой ноте.
— Да кто там будет вашу биографию писать?
— Ну, мало ли! Что, не бывает такого, что человек помер, а только потом известным стал?
— Бывает конечно, — согласилась смерть, — были у меня такие.
— Ну вот! Так что, к славе нужно подготовиться заранее, а у меня не получается никак. Поможешь?
— Ну, не знаю… — смерть почесала затылок и откинулась на спинку стула, задумчиво подкатив глаза к потолку, — скажите, например: «Я умираю».
— Фу, — скривился дед, — избито, банально и безвкусно.
— Ну, может тогда: «Я ухожу, прощайте».
— Ой, а это прям свежо и это… креативно, да?
— А у вас самого есть варианты? — смерть, уставшая от своей монотонной работы, с явным удовольствием включилась в поиск решения проблемы своего клиента.
— Я думал, может подойдет: «Увы и ах, всё кончено! Не плачьте милые друзья, я помер, ну и что с того…»?
— Нет, как-то пафосно и пессимистично что ли, — смерть покачала головой, — а что, если: «Вот и пришел мой час»?
Дмитрий Васильевич покосился на смерть и усмехнулся.
— Какой час? А если я в три помру, или в полседьмого? Нет, тоже не годится. Еще был у меня неплохой вариант: «Пейте кефир молочного комбината номер три», но они не ответили на мое письмо… Кстати, дарю идею. Может получиться прибыльный бизнес. Кстати, а что обычно говорят?
— Да по-разному всегда, — пожала плечами смерть и ненадолго задумалась, — послушайте, а может вы просто издеваетесь надо мной?
— Да что ты говоришь, старая? Не видишь, как мне плохо?
— Нет, не вижу.
Дмитрий Васильевич артистично подкатил глаза и тяжко вздохнул.
— Какая же ты эгоистка все-таки! Никакого сострадания в тебе нет.
— Да почему я вообще должна тут сострадать? — возмутилась смерть, — в прошлый раз вы мне весь день рассказывали о своем наследстве и спрашивали, кому его лучше оставить, в позапрошлый раз советовались, какой костюм лучше будет смотреться на вас в гробу. До этого еще какая-то проблема у вас была, а теперь вам нужно срочно придумать последние слова. Вы просто уже достали меня!
Смерть вскочила со стула и принялась в негодовании расхаживать по комнате.
— И каждый раз вы клянетесь, что всё. Что теперь точно всё. Когда это уже закончится?
Дмитрий Васильевич присел на кровати и серьезно посмотрел на гостью.
— Ладно, смертушка, не обижайся. Видимо, сегодня тоже не получится. Но в следующий раз — точно. Вот прям сто процентов.
— Обещаете? — с надеждой в голосе спросила смерть.
— Чтоб мне провалиться, — кивнул дед.
Смерть несколько секунд посомневалась, затем присела на стул и протянула руку.
— Ладно, поверю еще раз. Давайте, что там у вас?
Старик быстро достал из кармана небольшой листок бумаги и протянул его ей.
***
— Пожалуйста, с вас две тысячи триста рублей.
— А скидка? — женщина в черном платье вопросительно посмотрела на аптекаря.
— Ах да. Простите. Тогда две тысячи сто пятьдесят.
Женщина протянула продавцу деньги и взяла с прилавка пакет с лекарствами.
— А можно я вам на сдачу аскорбинок дам?
— Ага. Чтоб он вообще никогда не помер?
— Простите, что вы сказали? — удивленно протянул продавец.
— Ничего. Сдачи не надо, — буркнула смерть и вышла из аптеки.