Приходит время, и ты уже не можешь быть такой наивной. И даже немного завидуешь тем, кто может…
Не ставишь больше будильник на 6 утра в надежде, что проснешься. Не проснёшься! Перестаешь думать, что когда-нибудь закончишь все дела и расслабишься. Выделяешь этому отдельное время. И тут оказывается, что напряжение не снаружи, а внутри.

Перестаёшь принимать пассивную агрессию за выдержанность или жизненную мудрость. Бьешь там, где надо бить. И выясняешь, что поводов не так уж и много. Не принимаешь больше отсутствие за присутствие. Ибо присутствие — это сложно. А отсутствующих людей большинство.

Начинаешь доверять своей интуиции. Различаешь волков в овечьей шкуре. Даже очень дорогой шкуре. Даже если многие не различают. Даже если все слова правильные, а рекомендательные письма в порядке. Смотришь на улыбку и понимаешь, о чем она. От одной улыбки сжимаются поджилки и перехватывает дыхание, а от другой сердце раскрывается.

Перестаёшь принимать восхищение за любовь, а защитное соблазнение за подлинный интерес. Видишь сквозь, через, глубоко. Перестаёшь очаровываться. Видя прекрасное, помнишь об ужасном и соединяешь все это в человеческое, многогранное.
Не изображаешь больше добрую фею или злую ведьму, а признаешь в себе обычную волшебницу, колдующую по настроению.

После посадки спокойно пропускаешь всех из самолёта. Ибо знаешь, что торопливые все равно будут ждать тебя в автобусе. Понимаешь, что революция, которую ты затеряла, тоже подождёт, пока ты покормишь близких и накрасишь ногти. И дождётся.

Перестаешь бить, когда подставляются, и брать, когда плохо лежит. Начинаешь хотеть взаимности. От близких и от себя. Но прежде всего от себя. Поднимаешь руку и открываешь рот, чтобы по привычке накричать ударить, но останавливаешься за секунду, находя силы для нового выбора. Говоришь: «Мне сложно сейчас это признать и даже увидеть твою правду». Идёшь не туда, где нет проблем, а туда, где яснее и глубже.

Позволяешь себе злиться на людей, но перестаешь им мстить, зная, что вселенная разберётся гораздо лучше тебя.

Говоришь от сердца и становишься вдруг слышимой. А если сердце молчит, молчишь. Меньше сомневаешься в своей правде, оставаясь видящей и слышащей. Отвечаешь за своё мнение, и теряешь интерес к тому, чтобы его доказывать. Перестаёшь искать внешний ориентир и абсолютную истину. Начинаешь сопоставлять внутреннее и внешнее, определяя точку пересечения.

Перестаешь обесценивать тех, кто тебе не нравится. Ищешь способы об них вырасти. А главное, перестаешь обесценивать и стыдить себя.

Можешь подойти и выдержать. Переспросить, объяснить ещё раз, признать свою неправоту. Перестаёшь страдать и убиваться от того, что упал, а просто встаёшь, отряхиваешься, идёшь дальше. Знаешь, что любое чувство возможно пережить с течением времени и в доверии к своей природе. Начинаешь понимать, что успех, творчество, родительство — это путь ошибок, которые можно сделать за ту или иную плату, извлечь опыт и продолжить. Ошибки перестают бить так больно, ибо они не летят в лицо из натянутой до предела рогатки твоего же перфекционизма.

Все это когда-то приходит. Лучше раньше, чем позже. Лучше с таким опытом, который даже если и оставит шрамы, но хотя бы не убьет. Разочарует, но не до предела. Заберёт юность, но подарит умение поддерживать форму. И наслаждаться своей зрелостью.