Партнер Владимир снова всех переиграл.
Подошел к Президенту Зимбабве Мугабе, обнял его
и слился в экстатичном поцелуе,
как поздний Брежнев — с Хоннекером.

Отныне «русский с Зимбабвой — братья навек»,
и не страшны нам ни загнившие европейцы, ни чопорные англосаксы, ни хитрые китаёзы.
У Мугабе — богатейший опыт загнивания под санкциями, и он обязательно им поделится.
Так, что обломаются все…

Россия стонет под гнетом бандитов.
Стоит враскорячку, поднятая с колен за шиворот «чекистским крюком» и мычит что-то невразумительное.
С одной стороны, осточертели эти новоявленные лубянские криминальные феодалы, а с другой — боязно слово сказать.

А ну как — Берия прикатит на «черном воронке», укатает в подвал, вырвет ноздри и насмерть запытает раскаленными железяками.
И ладно бы еще — Берия.
Тот хоть — в очечках, интеллигентного вида.

А как представишь перед собой мурло генерала Золотова
или бороду друга его Рамзана — еще больше захорошеет.

Все-таки, страх и трусость — не одно и то же.
Не имут страха лишь глупцы да покойники.
И лжет тот, кто бахвалится:
— «Мне не страшно».
Мой дед рассказывал, что на войне жутко боялся.
И все боялись.
Потому что, выскакивая из окопа, не знали, что их ждет.

А храбрость почти всегда была либо от отчаяния, либо — от безрассудства.
Да и становиться героем посмертно никто не хотел.
Человек так устроен: лишь инстинкт самосохранения может являться некоей гарантией выживания.
Не стопроцентной, но хоть какой-то.

Иное дело — трусость.
Это когда человеку явно ничто и никто не угрожает:
— ни хулиганы подзаборные,
— ни фашисты со «шмайсером» наперевес,
— ни даже рамзановские «пехотинцы»…
А бедолага стоит, трясется и увлажняется в штанишки, как насмерть перепуганный младенец.

«Пост-совок» труслив патологически.
Он сам придумывает себе несуществующие опасности — не считая тех, которые придумывает для него ПРОВОРОВАВШАЯСЯ КОДЛА УГОЛОВНИКОВ У ВЛАСТИ.

Их-то как раз можно понять: все эти россказни про «заговоры против России», про «жидобандеровцев» и «кровавый Майдан» служат дополнительной легендой для оправдания трусости каждой отдельно взятой особи из общего «быдло-стада», коим они считают население.
Но где найти рациональное зерно в страшилках, придуманных лично для себя каждым из униженных, но готовых терпеть?

Инстинкт самосохранения тут совершенно ни при чем, ибо работает он подсознательно, и служит делу сохранения конкретной особи, рода или целой популяции.
Но о каком сохранении рода можно говорить, если страна погружается в пучину мракобесия, из которой выход — лишь на кладбище?

И касается это всех: как «отцов» — так и их детей. И если старшее поколение патологически трусливо — как оно защитит будущие поколения?
Что оно оставит им?
«ОТЖАТУЮ» БАНДИТАМИ И РАЗРУШЕННУЮ ЧЕКИСТАМИ СТРАН — БЕЗ ОБРАЗОВАНИЯ, МЕДИЦИНЫ, ПРОИЗВОДСТВА? И как прикажете в ней жить?
На такой территории, покрытой мраком бескультурья, можно лишь выживать, приняв правила отморозков и «законы джунглей».
И то — не факт, что тебя не сожрет кто-нибудь попроворнее.
Вот и получается, что трусость в итоге уничтожает и род, и племя, и популяцию.
Выкашивает целиком.

Так что никакого рационального зерна в трусости нет.
Как раз наоборот: именно она гарантирует вымирание целых народов, обнаруживших неспособность к сопротивлению очевидному злу.

Сближение Путина с Мугабе говорит само за себя: РЕЖИМ ГОТОВИТСЯ К ДОЛГОЙ КОНСЕРВАЦИИ.
Чтобы не обманывать самих себя, надо признать:
Чекисты будут цепляться за власть ровно столько, сколько смогут находиться при ней.
Иными словами, сколь долго им будет позволять трусливое население.

Разговоры о применении ядерного оружия — не более чем шантаж, рассчитанный на внутреннее употребление: «нас боятся — значит, уважают».
Для необразованных масс оно звучит вполне убедительно, и служит эрзацем гордости:
— «Наконец-то, с нами считаются!»

Мне не раз приходилось слышать откровения обывателей: -«Внутренняя политика у нас никуда не годится.
Народ нищает, олигархи процветают.
Но вот во внешней политике Путин — молодец, заставил нас уважать».

Значит, уровень образованности «низов» доведен до нужного состояния, и теперь можно безболезненно приступать к процессу консервации режима.

Для усмирения особо отчаявшихся Путин учредил четырехсоттысячную армию головорезов Нацгвардии.

А для остальных двуногих хватит пропаганды по телевизору и полицейщины на улицах — чтобы и не вздумали шалить…

Сколь долго может продолжаться загнивание такой большой страны?
Два года?
Пять?
Десять?
Тридцать?

Понятно, что мировая медицина шагнула так далеко, а денег лично у Путина так много, что для него — совсем не проблема продлевать жизнь собственной тушки хоть до 93 (возраст диктатора Мугабе), хоть до ста лет.
Он и на свой вековой юбилей будет выглядеть как
моложавый брызжущий энергией андроид, переживший всех своих врагов.
И будет сыпать остротами да прибаутками,
перемежая задорный спич веселой «феней» —
единственным языком, на котором
к тому времени будет общаться
подведомственное ему население.

Но что-то подсказывает: не так все радужно на нашем пост-советском горизонте.
Оскотинивание — процесс, конечно, занимательный, но и он привносит в сценарий свои поправки.

К примеру, расчеловеченная особь абсолютно лишена тормозов.
Она остается все такой же трусливой перед ответственностью, но абсолютно не способна просчитывать последствия своих деяний.

Иными словами, трусость замещает завещанный природой инстинкт самосохранения.
И эта «условная единица без тормозов» начнет крушить все вокруг себя.
Общество самоуничтожится, мутировав в полчища саранчи, обвешанные полосатыми ленточками.

И начнется междоусобная война между «русским Уралом» и «русской Сибирью»,
которая достаточно быстро разрастется до масштабов всей России,
которую уже и Россией-то назвать будет нельзя,
ибо оркам — не до традиций и языков,
им вообще все человеческое чуждо.

Они — особая генерация, выскочившая из-под
Гундяевской рясы и наполненная виртуальными да телевизионными смысловыми галлюцинациями.
Курс на консервацию и изоляцию — это прямой путь к окончательному уничтожению России.
Точнее — того, что от нее пока еще осталось.

Сегодня мы имеем искореженное войнами и вековой отрицательной селекцией население.
Запуганное, трусливое, по-рабски покорное, готовое терпеть и страдать, изредка высказывая недовольство: на кухнях и — шепотом.

Но если плотно задернуть «железную занавеску», то уже через пару лет мы будем иметь даже не это, а — полчища голодных и озлобленных друг на друга двуногих существ, готовых сожрать друг друга и не помышляющих о сострадании.
Человеческая эмпатия попросту уступит место звероподобным инстинктам, а понятие милосердия будет проклято даже попами.

Причем, ими — в первую очередь.

Учитывая же ускорение процесса разрушения пост-советской инфраструктуры и неспособность ее поддерживать в рабочем состоянии по вполне объективным причинам — можно предсказать довольно скорое ее обрушение с чередой масштабных техногенных катастроф, кои неизбежно вызовут и катастрофы гуманитарные.

С лица земли исчезнут целые города и области, не говоря об исчезновении этносов.

Казалось бы, обычная история: коррупционер прорвался в Президенты.
Наворовал, осчастливил своих дочерей, друзей, кооператоров и виолончелистов.
Подумаешь — а где не воруют?
В Америке? А Европе?

Вон их сколько, купленных сенаторов да депутатов — и что вы прицепились к нашему подполковнику?

Но подлинная трагедия в том, что в России власть больше не может меняться мирно.
Ее уход равнозначен неизбежной физической смерти вышеозначенных лиц.
И ради собственного выживания они превратят страну в кровавый анклав, дикое поле, на котором будет невозможно жить, и которое будет способно занимать место на карте лишь в виде глобального пугала.
Россия так и не возжелала достойной жизни.
Но и достойной смерти она тоже не получит.