Босиком из полутемной спальни
проскользнешь в табачный неуют —
между молотом и наковальней
мысли сердце бешеное бьют.
Прячутся в углах чужие вещи,
яблоками пахнет и зимой.
Сон вчерашний, медленный и вещий,
говорит — я не вернусь домой…
Плюшевая грустная игрушка
смотрит исподлобья мне в лицо,
и в часах заходится кукушка,
рвется ее голос с хрипотцой.
Притворяюсь внутренним монголом.
Отвернись, не надо, не смотри,
как тоска, похожая на голод
гложет мою душу изнутри,
а в груди и холодно и колко,
где так ноет, спрятавшись на дне,
бритвой острой, ледяным осколком —
ненависть, застывшая во мне.