ПРИНЦЕССА НА ВОРОНОЙ КОБЫЛЕ

— В жизни каждого рыцаря есть место подвигу.
Подумал рыцарь, пришпоривая коня.
На площади буднично жгли ведьму.
Ведьма была рыжая и наглая — иных доказательств принадлежности к ведьминскому роду и не требовалось.

— Ну зачем ты лезешь
Вместо благодарности возмутилась рыжая — предположительно невинная — жертва, отпихивая дружественные руки, разрезавшие веревки, и вцепляясь едва не всеми конечностями в столб.
Рыцарь опешил.
— Так спасать же…
— А тебя просили? Не просят — езжай мимо!
Отрезала девица.
— Я, может, всю жизнь сознательную мечтала сожженной быть!
Рыцарь с конем переглянулись и загрустили.
Подвиг как-то не удавался.
О сопротивлении жертв собственному спасению героические баллады умалчивали.

— Продолжайте.
Разрешила невинная жертва, прислоняясь к столбу и вставая поудобнее.
— Да разожгите нормально, что это за огонь, недоразумение одно!
Народ воодушевленно придвинулся, оттеснив рыцаря с конем. Те как раз решали, вписывается ли спасение против воли в рыцарский кодекс, и будет ли это считаться подвигом.
Но тут на площадь упала громадная тень — с неба кругами лениво спускался дракон.

— Дракон — это, конечно, самый настоящий подвиг.
Рассудил рыцарь, заставляя коня попятиться и неохотно берясь за меч — странно изящный и легкий для рыцарского. — Но вот прославиться этим подвигом будет уже некому.
Но не оставлять же невинную деву на съедение чудовищу!
— Люблю хорошо прожаренную еду.
Аккуратно складывая крылья, задумчиво сообщил дракон в пространство.
— Чтоб хрустело.
И выдохнул короткий язычок пламени.
Площадь моментально опустела — дополнительных объяснений никому не потребовалось.

— Первый раз встречаю дракона, спасающего невинную деву.
Признался рыцарь.
Конь согласно всхрапнул и стукнул копытом, злобно кося глазом на дракона.
— Я — дракон, а не дева!
Фыркнула девица.
— Драконы не могут быть людьми!
Категорически возразил рыцарь и зачем-то откашлялся.
— Ты, рыцарь, того… извини.
Пробасил дракон, пригребая лапой предположительно невинную девицу к себе.
— Она у меня мелкая еще, не знает, что драконы в людей не оборачиваются.
— Ты, братец, не вовремя!
С досадой объявила «ведьма».
— Они даже жечь меня еще не начали!
— Ничего.
Строго сказал дракон, прижимая девичью фигурку к груди и распахивая крылья.
— В следующий раз.
Когда выучишь наконец заданные уроки!
Учеба прежде всего, а сжигание — уже потом.

— Ох, и тяжело же приходится нынче рыцарям!
Подумал, проводив взглядом дракона, не дождавшийся благодарности рыцарь и пришпорил коня — выбравшиеся из укрытий люди глядели что-то уж очень нехорошо и зачем-то подбирали камни и палки.

Конь на второе за день пришпоривание возмущенно заржал, вскинул задом, едва не выкинув негероически
вцепившуюся в гриву принцессу…
то есть отважного рыцаря из седла, и понес.

Вообще-то, это была кобыла, но подразумевался именно конь, как и полагалось настоящему рыцарю.
Даже если он не того пола, а доспехи его большей частью бутафория — поди потаскай на себе такую кучу железа!
Что делать, если в этом мире куда больше принцесс, чем принцев, а рыцари, занятые более важными делами, не спешат к балкону, дабы воспевать твою красоту.

Нынче вместо рыцарей на белых конях совершают подвиги принцессы на вороных кобылах, ведь не спасешь прекрасного принца или рыцаря от чудовища сама — так и останешься незамужней принцессой.