В годы Второй мировой собак активно использовали как гитлеровцы, так и советские войска. В качестве сторожей, ищеек, минеров, связистов, спасателей, санитаров, подрывников. Однако в эпоху холодной войны армии СССР и США решили взять на вооружение более умных и эффективных животных. Дельфинов. Способных подрывать не танки, а целые корабли, подлодки.
МАЛЕНЬКАЯ АРМИЯ ДЕДУШКИ ДУРОВА
Первым тренировать морских животных против вражеских боевых судов начал 100 лет назад знаменитый русский дрессировщик, артист Владимир Дуров. Его потрясла трагедия британского пассажирского теплохода «Лузитания». 7 мая 1915 корабль торпедировала у берегов Ирландии германская субмарина. Погибло 1198 человек!
У Дурова в ту пору уже имелся свой Театр зверей в Москве на Старой Божедомке (ныне — улица Дурова). В зверинце выступала целая группа дрессированных морских львов (ушастых тюленей). А лев Лео был и вовсе звездой театра. Владимир Леонидович долго размышлял, как использовать их против вражеских подлодок, мин. В 1916 г приступил к специальным тренировкам ластоногих бойцов. В бассейне своего зверинца на Божедомке. На дно уложил чугунные болванки, привязал к ним деревянные шары — макеты мин. Специальным поясом обвязывал Лео. К поясу прикреплял изобретенные им гидравлические ножницы для перекусывания минрепов — тросов, удерживающих морские мины на определённом расстоянии от поверхности воды. И научил-таки Лео перерезать в воде трос. Затем артист натренировал Лео находить по запаху солярки макет подлодки и даже прикреплять на него магнитную мину.
После успехов Лео артист взялся тренировать два десятка боевых тюленей.
Разработав и опробовав методику, 26 января 1917 г. В. Л. Дуров отправил командующему войсками Московского округа генералу И. И. Мрозовскому докладную записку. «Желая быть полезным своей родине, применив свои познания по дрессировке животных для обороны Государства, имею честь представить на усмотрение Вашего Высокопревосходительства следующий проект:
1) Ластоногие (морские тюлени, львы и проч.)
а) Вывод из строя неприятельских судов.
б) Срезывание морских мин на мертвых якорях.
в) Спасание утопающих при гибели судна…
Если мой проект будет принят, то более подробные и точные сведения по вопросам, мною изложенным, могу представить военному министерству лично, а также, если потребуется, и мой научный труд, находящийся у Вашего Высокопревосходительства".
Мрозовский переправил все материалы Дурова военному министру генералу Беляеву. Но тут случилась февральская революция, министр все бумаги спешно уничтожил. «Пришлось восстанавливать с самого начала чертежи, схемы, лекции, убивая на это массу времени, «- вспоминал дрессировщик. Восстановленные документы он передал командующему Черноморским флотом. Тот отнесся к идее серьезно. Пригласил выступить в Севастопольском морском собрании со специальным докладом. Выслушав доклад, Минная комиссия Черноморского флота признала в специальном Протоколе 27 от 3 июля 1917 г: «идея, предложенная В. Л. Дуровым, заслуживает большого внимания, очень заманчива и в случае осуществления ее принесет огромную пользу в военно-морском деле». Предлагалось срочно поставить опыты не в бассейне, а в условиях действительной обстановки. 13 июля 1917 г. командующий отправил депешу морскому министру «об оказании содействия и предоставлении необходимых средств В. Л. Дурову для возможности выполнения им опытов в широком размере». С припиской: «Полагаю очень важным в данном вопросе сохранить секретность».
Тогда же главный минер Черноморского флота капитан 2-го ранга Г. В. Николаев направил письмо начальнику Морского генерального штаба контр-адмиралу графу Капнисту: «Вопрос о применении дрессированных тюленей для боевых целей, кажущийся на первый взгляд фантастическим, на самом деле, если хорошо ознакомиться с ним, представляется весьма осуществимым. Владимир Леонидович Дуров прочел нам в комиссии целую лекцию о произведенных им опытах в этом направлении, и для нас совершенно ясно, что это не фантазия, а, наоборот, очень и очень серьезный вопрос. Самое лучшее, если бы Вы вызвали к себе Г-на Дурова для объяснений. Очень прошу обратить серьезное внимание на это дело, как безусловно заслуживающее внимания».
22 июля 1917 г. контр-адмирал Капнист отправил Дурову телеграмму: «Прошу прибыть Петроград Морской генеральный штаб для переговоров по вопросу применения дрессированных животных для военных целей».
Дуров прибыл. 9 августа 1917 г. подал в Морской генштаб новую докладную записку. «Меня воодушевляла идея истребления неприятельских судов и минных заграждений во время войны и очистка от них морей по окончании ее. При широко поставленной организации одно спасение судов от набросанных во время войны мин сохранит для судоходства сотни миллионов рублей. Заняться постановкою дела дрессировки морских львов и тюленей для вышеуказанных целей я могу только при следующих условиях:
1) Морское министерство дает мне возможность организовать по моему плану на средства казны все предприятие.
2) Со своей стороны я обязуюсь приложить все усилия провести означенные работы в возможно кратчайший срок, отнюдь не более года.
…Послать агентов приискать нужное количество тюленей и морских львов, отвести место для пункта дрессировки (желательно Бухта Балаклава, как самая удобная для опытов, и приспособить ее по моему плану), устроить по моему указанию необходимое приспособление мастерских, откомандировать для слушания лекций около 150 человек для подготовки их к обязанностям пугальщиков и приручателей, а также наделение их особой формой по моему проекту".
В этой же записке дрессировщик сообщил о личной трагедии. «Подготовляя специально для морской войны имеющихся у меня морских львов, я добился поразительных результатов, но чьей-то злоумышленной рукой они все были один за другим отравлены, что подтверждено медицинским вскрытием. Для расходов на приобретение новых тюленей, считая мой месячный оклад, необходимо 50 тысяч рублей».".
Да, вся команда боевых морских львов во главе со звездой цирка Лео была отравлена свежей рыбой, начиненной цианистым калием. Как выяснило следствие, эту рыбу накануне купил на рынке ассистент Дурова, до войны живший в Гамбурге. Сам ассистент исчез после трагедии. Вместе с бумагами о тренировках. Вероятно, он работал на германский Генштаб, сделала вывод наша контрразведка.
Впрочем, не исключено, что отравитель сотрудничал с другой страной. Ибо вскоре известный американский физик Роберт Вуд предложил Комитету по морским делам США тренировать тюленей для охоты за подводными лодками. Методика была явно дуровской. Реальные опыты на озере в Уэльсе (Англия) показали: «тюленей действительно можно приучить гоняться за звуком винта подводной лодки, а также, вероятно, и за запахом масла и выхлопных газов».
А что же Дуров? В России грянула октябрьская революция. Было уже не до боевых тюленей. Дрессировщик переключился на телепатические опыты с собаками вместе с академиком Бехтеревым.
ТЕЛЕПАТИЯ КАК ОРУЖИЕ
Вновь идеи Дурова об использовании морских животных в боевых целях всплыли в разгар холодной войны.
В 1960 г ВМС США создали в Сан-Диего, штат Калифорния базу по работе с дельфинами и морскими львами для усиления обороны. Задача — обнаружение подводных мин, вражеских диверсантов-водолазов, поиск и уничтожение подводных лодок противника с использованием методов камикадзе.
В 1965 г подобную базу боевых морских млекопитающих открыл ВМФ СССР на черноморском побережье. В бухте Казачьей в районе Севастополя. Первым руководителем стал заслуженный мастер спорта по подводному плаванию, командир отряда разведчиков в годы Великой Отечественной войны, капитан 1 ранга В. А. Калганов.
Впрочем, пресса в последние годы много писала о тренировках боевых российских, американских дельфинов, тюленей по методу рефлексов дедушки Дурова. Не будем повторяться.
Однако удалось узнать, что на Черном море наши военные впервые в мире вели и телепатические опыты с дельфинами. Это была одна из задач сверхсекретного Экспертно-аналитического управления Генерального штаба ВС РФ по необычным возможностям человека и особым видам вооружений. Зашифрованная как войсковая часть 10 003. Бывший командир этой части, генерал-лейтенант Алексей Савин рассказал, что секретные эксперименты вели четыре его сотрудницы под «крышей» специально созданного гражданского Института проблем естествознания (ИПЕ). Их курировали офицеры Главного штаба Военно-морского флота страны. Девушки работали в парах с дельфиньими тренерами, учившими питомцев бороться с боевыми пловцами -диверсантами, искать мины, затонувшие суда, предметы на дне морском, атаковать катера, корабли, подлодки противника. Телепатической связью, «разговорами» с дельфинами они должны были закрепить, усилить эффективность обычных тренировок, «настроить бойцов» на отличный результат. По словам Савина, результативность, точность работы боевых дельфинов повысилась в 1.5 -2 раза, а время тренировок сократилось.
Своими воспоминаниями поделилась участница экспериментов Валентина Сидорова:
«Как-то в один из весенних дней 1990-го года нас, сотрудниц войсковой части 10 003, вызвал к себе в кабинет командир — Савин Алексей Юрьевич. Предложил расположиться на стульях, аккуратно расставленных вдоль стены его кабинета, вышел из-за стола и, слегка улыбаясь, сказал, что через несколько недель нас ждет интересная командировка в Севастополь. Но перед этим нужно пройти соответствующую подготовку. О целях и содержании подготовки ничего сказано не было. Да мы и не привыкли задавать лишние вопросы.
Зато в своем кабинете стали оживленно обсуждать, чем будем заниматься в командировке и сможем ли купаться в море и попробовать ранних фруктов и овощей. Наш гвалт прервал звонок из Главного штаба Военно-Морского Флота. Вежливый баритон сообщил, что он с коллегой получили команду встретиться с нами, чтобы обсудить план нашей подготовки перед поездкой в Севастополь.
Утром следующего дня в наш кабинет в Генеральном штабе вошли два офицера в красивой морской форме. Признаться честно, мы были ошеломлены. И темпами работы наших гостей, и содержанием документов. Показалось, что из нас будут готовить боевых пловцов для особых операций. В программу входило: сдача норм по плаванию, прыжкам в воду с пятиметровой вышки, нырянию с поиском затопленных предметов, рукопашный бой и стрельба в воде, основы выживания в водной среде и тому подобное. Только после завершения подготовки шеф сказал, что мы отправляемся на особое задание — выйти, после установления контактов с дельфинами, на телепатическую с ними связь.
До этого были и участие в раскрытии преступлений, и обучение техники чтения текстов, написанных на любом языке мира, и считывание мыслей людей, и определение по картам местности замаскированных объектов и схем расстановки минных полей, и тому подобное. Однако перед данным заданием меркли многие предыдущие и последующие.
На экипировку отвели два дня, и вот уже мы сидим в самолете, только что взлетевшем с аэродрома «Чкаловский». С дельфинами в день прилета в Севастополь встретиться не удалось. После обеда и небольшого отдыха нас погрузили в море документов, отражающих подготовку дельфинов, отзывы тренеров по каждой особи, условия работы со своими подопечными и тому подобное. Показали фото наших «воспитанников и учеников». Мою дельфиниху звали Лора. Ее мордочку украшали такие выразительные глаза, что я долго не могла отложить фотографию в сторону, чтобы не потерять ощущение прелести этого необычного взгляда.
Утром мы встали с рассветом и отправились в дельфинарий.
Свою Лору я узнала сразу же. Мне показалось, что и она смотрела только на меня, как бы уже выбрав подругу. На какое-то время мы обе замерли, вглядываясь друг в друга, а потом стали неторопливо приближаться к краю бассейна. Она — со стороны водоема, а я — со стороны берега. Когда между нами осталось всего несколько сантиметров, я стала на колени, а Лора высунулась из воды почти на половину своего корпуса. Она даже чуть наклонилась ко мне. Я не выдержала, обняла ее, прижала к себе и от нахлынувших чувств заплакала. Дельфиниха не шевелилась. Мне показалось, что и ее чувства наполнены такими же эмоциями, как и мои. Я начала тихо гладить ее спинку, плавники, а потом поцеловала в симпатичную мордочку.
Так прошло несколько мгновений. Вдруг Лора, сверкнув озорно своими глазами, увлекла меня в водную пучину. От неожиданности я чуть было не захлебнулась, однако в следующее мгновение мы уже радостно кувыркались на поверхности, вызывая массу брызг и восторгов со стороны окружающих. Контакт состоялся! Почти весь день я играла с Лорой, кормила, плавала, уцепившись за ее плавники, ныряла, отыскивая брошенные в воду предметы, сидела на берегу, разговаривая с ней о чем-то …
БЕСЕДЫ С ЛОРОЙ
— К спецтренировкам мы приступили не сразу, — продолжает Валентина Сидорова. — Хоть я и была осведомлена о характере, симпатиях и привычках Лоры, но все равно требовалось время для своих личных наблюдений. Да и Лоре нужно было привыкнуть ко мне, изучить.
Наш мысленный контакт получился неожиданно. Сначала я стала улавливать желания Лоры. Потом заметила, что и она хочет угодить мне. Вначале я подумала, что мы просто начали понимать наши жесты и мимику. Ведь дельфины очень наблюдательные существа. Неоднократно замечала, что Лора прекрасно ориентируется в среде дрессировщиков и нашей группы, адекватно реагируя на обстановку.
Но вдруг я начала ощущать, что в мои мысли начинают вкрапливаться еще какие-то мысленные фрагменты, не свойственные мне. Поначалу — небольшие и простые фразы, которые, однако, по мере нашего привыкания друг к другу становились все более ощутимее и сложнее.
Во время нашей подготовки в Москве мы с кураторами разработали вопросник к своим подопечным, который предусматривал постепенное усложнение заданий (просьб). Чтобы не только мы сами понимали мыслефразы дельфинов, но и они постепенно бы научились нас понимать и отвечать в доступной для наших исследователей форме.
Наши вопросники в большой степени являлись обучающими программами для тех дельфинов, с которыми мы устанавливали контакт.
Вот несколько примеров общения с Лорой на разных этапах нашего обучения.
В.С. «Лора, дорогая, скажи мне, пожалуйста, как ты представляешь свою жизнь здесь, среди людей?»
Л. «Я не считаю, что нахожусь только среди людей. Я целиком погружена в свой мир. У меня есть определенные правила и привычки, которым я следую. Я выполняю особую миссию по поддержанию контакта с людьми и средой Мирового океана, который дал мне и вам жизнь. А потом однозначно считаю, что не мы, а люди погружены в среду обитателей моря, к которым относятся и дельфины» …
В.С. «Лора, а правда ли, то, что дельфины — это особая цивилизация, присланная с какой-то целью на Землю?»
Л. «Почему с какой-то целью? И на Землю нас никто не присылал. Мы такие же обитатели нашей планеты, как и вы, только живем в другом мире и по другим законам. Хоть многие стороны нашей жизни похожи на ваши, но все же мы — цивилизация, сотворенная почти одновременно с человеком. Теперь о нашей цели. Мы так же развиваемся, как и весь мир. Динамика нашего развития не такая скорая, как у вас, людей. Но и нет необходимости ее ускорять, поскольку все идет по возрастающей и без резких отступлений назад, как это принято у человечества».
В.С. «Почему, понимая пагубное отношение людей к природе, в том числе обитателям моря, вы остаетесь доброжелательными к людям, способным даже на ваше убийство?»
Л. «Ты ведь сама обратила внимание как сердечность и доброта, с которыми мы отнеслись друг к другу во время нашей первой встречи, превзошли все остальные эмоции и чувства, присущие и людям, и другим обитателям планеты. И твои, и мои слезы не только объединили наши души, помещенные в разные одеяния, но и явились подтверждением моих слов о том, что любовь побеждает все. Я уверена, что люди, в конце концов, это поймут и не меньше нас будут достойно следовать правилам космического единства, космической всетерпимости и космической любви».
Я привела примеры наших бесед с философской направленностью. Возможно, в ответах Лоры есть что-то и от меня. Но однозначно считаю, что она думала именно так, как я изложила. Вопросы военного содержания пока еще закрыты от общественности. Но это и не так важно.
С Лорой мы вместе провели несколько недель, встретились еще раз ближе к осени, а также на следующий год. Но распад Советского Союза нас разлучил, вызвав во мне переживания, сопоставимые с утратой близкого человека, а может быть, и большие".
— Судьба Лоры известна? — спрашиваю на прощанье Валентину Ивановну.
— К сожалению, нет. После развала СССР Крым отошел Киеву, база дельфинов — военному флоту Украины. Читала, что 8 дельфиних тогда было продано Ирану. В мирных целях. Возможно, Лора попала в их число. Не знаю, в каких таких мирных целях их продавали, но Лора была очень натренирована в военном деле.
— Иран и закупал дельфинов с целью защиты побережья от вражеских кораблей.
— Работа с Лорой — один из самых светлых этапов в моей жизни. Мы многое еще могли сделать с ней в ходе исследований, не случись краха Союза. Дельфины такие добрые, веселые, миролюбивые. У каждого — своя мордочка, глаза. Их нельзя обижать. Умные — не то слово! Боюсь, умнее нас.
Часть тех дельфинов, действительно, попали в Иран. С остальными в Крыму организовывали разнообразные шоу для заработка. В 2012 г украинские военные объявили, что вновь начинают боевые тренировки дельфинов. Правда, успехов больших не достигли. А весной 2014 г Крым и вовсе воссоединился с Россией. Минобороны сообщило, что восстановит военную базу морских млекопитающих в Севастополе. Но телепатических экспериментов, по данным генерала Савина, там не проводят. Хотя методики сохранились.
ИЗ ДОСЬЕ
Извилин больше, чем у людей
Отношение размера мозга дельфинов к их телу гораздо больше, чем у шимпанзе. Вес — около 1700 г, у человека — 1400 г. У дельфинов, кстати, в два раза больше извилин в коре головного мозга, чем у людей. Их поведение указывает на высокую степень умственного развития. По последним данным когнитивной этологии и зоопсихологии дельфины имеют не только «словарный запас» до 14 000 звуковых сигналов, позволяющий им общаться между собой, но и самосознание, «социальное сознание», эмоциональное сочувствие, готовность помочь новорожденным и больным сородичам, выталкивая их на поверхность воды. На этом свойстве, кстати, основана методика тренировки боевых дельфинов для спасения моряков с потопленных кораблей.
Еще их называют живыми локаторами океана. Эхолокационные сигналы издают, чтобы исследовать окружающую обстановку, обнаружить препятствия, добычу. Вторая система сигналов — «щебеты» или «свист» — для общения с сородичами, выражения эмоционального состояния.
Сигналы идут на очень высоких ультразвуковых частотах до 200 кГц, недоступных человеческому слуху. Наше звуковое восприятие людей — в полосе частот до 20 кГц.