Петр Тимофеевич Вахрушев купил путевку в один из хакасских санаториев. Проживание ему досталось не в основном корпусе, а в особняке. Добираясь из него на процедуры, Вахрушев в первый же день оскользнулся на мокрой от дождя тропинке и больно ушиб колено. Он прихромал в отдел реализации и спросил у менеджера, можно ли что-то сделать для него в порядке исключения? Тот поглядел в компьютер и сообщил, что один свободный номер в основном корпусе все же есть. Но люкс, и за него надо доплатить 10 тысяч
Петр Тимофеевич махнул рукой, выложил десятку и пошел обживать свой номер. Это были почти апартаменты, с прихожей, ванно-туалетной комнатой, гостиной, спальней с шикарной двуспальной кроватью, с балконом! Вахрушев попрыгал на постели. Кровать была упругая, и будила в нем смутные желания. Он подумал: вот бы сейчас сюда его жену Лизавету Григорьевну!
Но уже в тот же день Петр Тимофеевич, напрочь забыв про свою Лизавету Григорьевну, познакомился с моложавой соседкой по столу Валентиной. Оказывается, она поселилась в том самом особняке, от которого отказался Вахрушев. А Вахрушев не преминул прихвастнуть, какие шикарные апартаменты он занимает. Причем совершенно один! И при этом многозначительно поглядывал на свою соседку. А та кокетливо хихикала, делая вид, что смущается. В общем, дела у них пошли на лад.
В тот субботний вечер, после сытного ужина, с огромным ломтем арбуза на десерт, они сходили на танцы, после которых Вахрушев повел Валентину к своему номеру. Валентина покорно семенила рядом, судорожно вздыхая. Перед этим она призналась Петру Тимофеевичу, что уже лет пять как в разводе. А Петр Тимофеевич, в свою очередь, скорбно сообщил ей, что он вдовец. В общем, ничто не препятствовало возникающему между ними роману, логическое продолжение которого сейчас должно было проследовать в шикарном номере Вахрушева.
Но сначала Петр Тимофеевич, как истинный джентльмен, выставил из холодильника заранее прикупленные бутылочку винца, фрукты, конфеты. Они выпили по бокалу, Валентина ответила на поцелуй Вахрушева, и парочка молча устремилась в спальню.
Но только они торопливо разделись, как Валентина ойкнула и побежала… в туалет.
— Ты куда? — запоздало крикнул ей вслед Петр Тимофеевич. Потом Вахрушев догадался, что у его гостьи банальный понос. Потому что он и сам вдруг почувствовал резь в животе.
— Валентина, вылазь, мне тоже сюда надо, — поскребся в дверь своего туалета Вахрушев.
— Погоди, миленький, еще немного, — простонала Валентина. - Или сходи пока к соседям…
-Какие соседи! — взорвался Петр Тимофеевич. — Я никого здесь не знаю. Вылазь, тебе говорят!
Зафырчал сливной бачок. Не успела Валентина открыть дверь, как Вахрушев, отпихнув ее, влетел в туалет и плюхнулся на унитаз. Вот это было истинное наслаждение! Куда там сексу! О несостоявшейся партнерше Петр Тимофеевич думал уже с досадой.
— Валентина! — с кряхтеньем крикнул он из туалета. — Будешь уходить, прикрой дверь!
Но Валентина уже снова заблеяла под туалетной дверью:
— Пе-е-етр Тимофеевич, ты скоро?
— Иди к себе! — заорал вне себя Петр Тимофеевич. — Или вон спустись на первый этаж, там у фито-бара есть сортир!
— Не дойду я, — заплакала Валентина. - Чем ты меня таким угостил, паразит?
Вот так они и провели остаток этого «рандеву», до утра сменяя друг друга в туалете. Потом выяснилось, что не они одни были такие страдальцы — в ту ночь пронесло всех, кто съел арбуз. Он оказался нитратным.
А Петр Тимофеевич решил, что это сама судьба указала ему своим перстом: не изменял никогда своей Лизавете Григорьевне — не фиг было и начинать, не твое это. И Вахрушев честно, уже безо всяких поползновений налево, отбыл свой срок в санатории и отправился домой, к женушке, по которой страшно соскучился…