Как же сложно делиться знаками о любви, я ломаю по жестам пальцы — и всё впустую, мне б твой голос счастливый жадно, взахлёб ловить и всегда улыбаться, звуками страсть рисуя.
Здесь, в моей непролазной, душащей пустоте мне тебя не окрикнуть, не потревожить словом.

Я рождён безголосым — полый сосуд для тел.

Для меня тишина — петля из витых верёвок.

Для меня тишина — есть суть. Только если б смог, я б тебе рассказал о главном, о самом важном, но бессилие кровью бьётся в больной висок.

Я смотрю на тебя — а ты ничего не скажешь,

не заметишь.
Когда коснуться тебя — как грех, я не знаю, как быть, и запертый в этой клетке, остаюсь проигравшим в самой простой игре под названием жизнь. А воздух густой и едкий разрывает на части, режется белый шум,

я стою пред тобой — распят и почти отчаян и тебя о любви, конечно же, не прошу,
только пару минут со мной разделить молчание.

А в моей голове — шёлк песен, стихов весна, из хмеля и пшеницы, красных замерзших вишен,

я пою их тебе,
но лучше б совсем не знал,
что тебе всё равно —
ты их никогда
не слышишь.