Сердце билось тихо-тихо. Почти не слышно. Тик-так. Слышишь?

Как-будто стрелки часов. Сложный механизм. Ты умеешь чинить часы? Если да, то самое время…

Тик-так. Тик… Замерло. Ты наклонился, прижался ухом к груди: тихо. Совсем.

Знаешь, куклы тоже умирают. Даже красивые. Особенно красивые, потому что им есть что терять.

Два синих океана. Глубокие. Штормящие. Тебя вот-вот утянет на дно. Что это? Похоже на круглые иллюминаторы, открывающие взору бесконечную ультрамариновую даль.

Да это же глаза! Стеклянные. Зато красивые. Возьмёшь?

Старая кукла сломалась. Заржавели колёсики, отбивающие ритм жизни. Ну и ладно.

Та кукла отправилась догнивать на мусорку. Жаль, конечно, но что теперь…

Вот перед тобой новая. Блестит улыбкой, как начищенный самовар. Ещё краше той. И снова звук: тик-так. Живой. Уверенный. Трепещущий.

Берёшь её за руку: ладошка тёплая, мягкая. Ведёшь к себе. Эта когда-нибудь тоже сломается. Но чинить их ты так и не научился. Найдёшь другую. Очередную. Да и сколько их уже было…

Надела линзы. Чтобы не утонул. Подошёл, посмотрел мне в глаза. Взял за руку. А взгляд импортный, а улыбка игрушечная. А слова пахнут старой пыльной коробкой в подарочной упаковке.

Щёлкнула его по лбу: вроде в шутку. Звякнуло, как-будто ударила по пустому цветочному горшку.

Растянула губы, улыбаясь. Красивая игрушка. Пойдём, я в тебя поиграю.

Тик-так. Тик-так… Затихающие удары внутри. Слышишь?

Её ухо прижато к твоей груди. Ловит последние вздохи… Туго крутятся колёсики. Всё реже раздаются в тишине звуки: тик… так…

Больно. Ты когда-нибудь думал, что в тебя тоже можно играть? Ты вообще когда-нибудь думал?

Этого куклы лишены… Не умеют. Не могут.

Лежишь, неподвижный… Слушая глухие умирающие звуки. Колёсики ржавеют от непонимания и обиды. В тебя поиграли… Ты- кукла. Ты больше не нужен. Теперь тебя выбросят и найдут другую… Почему? Поче…

Тик… Замерло.