…Ришка открыла глаза ранним утром январского понедельника, и тут же села в постели, счастливая и лохматая. Ничего разлёживаться, когда тебя ждут!

Раздёрнуть шторы, сморщить нос и чихнуть. Солнце! Греет, даже через стекло. Ну, почти. Какая разница? Неизвестно, что слаще — любовь, или обещание любви, если знаешь — сбудется.

Вконтакт, плейлист, любимая музыка. Далёкая мама в другом городе, настрочить ей: «С добрым утром! Извини — убегаю.» «Никак на свидание?» — молниеносный мамин ответ. Двоеточие, тире, скобка — и пусть думает свои хорошие мысли, конечно же угадала, конечно же умница — а подробности ей сейчас ни к чему.

Душ, булькающий и обнимающий прозрачными водяными лапами — личный дух стихии, уютный обитатель Ришкиной ванной.

Тосты, джем, кофе со специями. Взгляд в окно, и одними губами: «Сейчас, сейчас…».

…На площадке, у почтовых ящиков, столкнуться с соседкой, бренчащей связкой ключей — о, это хранительница невинных слухов и сплетен всея подъезда. Добродушна, не навязчива, оттого неопасна и вполне симпатична.

— Куда спешишь с утра, девица?! — кивает она Ришке, под переливчатое бренчание ключей, — Свидание, небось? Дело молодое! — смеётся.

Ришка звонко смеётся в ответ, распахивает дверь подъезда. Сердце в груди мчится вприпрыжку, глядишь, сейчас обгонит свою хозяйку и окажется в невыразимо прекрасном будущем раньше неё. Или уже. Сердца — они такие.
Особенно в день свидания, да.

Семь ступеней крыльца — Ришка сбегает по ним, распахнув руки, как крылья, — и, наконец, задирает голову, глядя в летучую синеву неба-с-явной-ноткой-грядущей-весны, выдыхает счастливо и влюблённо:

— Здравствуй, Мир!..