Я лежала, вдыхая искусственный воздух, замирая от боли, вжимаясь в подушку. Мой крылатый Хирург без ножа и наркоза мне вчера, наконец, ампутировал душу. И когда моя кровь вымывала из тканей имена, поцелуи, дыхание, шепот… Я тебя метастазами прятала в память. И молилась о том, чтобы Он не нашел их.

Я отрицаю все, что было мной, ещё вчера казавшееся важным -песочным замком, парусом бумажным, водой и ветром, призрачной стеной. Нас не было- в моих черновиках не сохранилось писем и рисунков. Нас не было, идут вторые сутки безвременья, застывшего в веках. Свободы нет, как нет и темноты, что отменила это заточенье. Когда пришла пора менять теченье, достаточно движения воды. Не помню лиц, не знаю, не зову, определяя по координатам ту женщину, которой я когда-то самой себе казалась наяву.

Ну давай соберем этот год по кубикам — в пирамиду потребностей и потерь. Понимаем, что счастье никто не купит, но все равно продолжаем его хотеть. Прозреваем, утрачиваем иллюзии, постигаем истину день за днем. Счастье очень опасное, я боюсь его. Если ты не о счастье, то я — о нем. Нам бы стать другими — спокойней, проще ли, не горели б в памяти до сих пор крепкий кофе, мороз, суета на площади, эскалатор, поезд, аэропорт. Нам бы стать другими — каких невидимо, совпадать, не думать, чеканить шаг. Но Господь снимает такое видео, что никто не хочет ему мешать. Треугольник вписан в окружность намертво, золотое сечение — как печать. Кто-то мудрый отчаянно спорит с нами, и ты не знаешь, что ему отвечать. Все стоит на крохотном основании — нулевой километр, земля, кружись.

Этот год меняет свое название, мы хотели про счастье, а он — про жизнь.