Когда Павлюк уже стоял на табуретке с петлёй вокруг тощей кадыкастой шеи, ему явился ангел и сказал:
— Павлюк!
Павлюк оглянулся.
В комнате было совершенно пусто, потому что ангел не холодильник, его сразу не видать.
Так, некоторое сияние у правого плеча.
— Павлюк!
Повторило сияние.
— Ты зачем на табуретке стоишь?
— Я умереть хочу.
Сказал Павлюк.
— Что это вдруг?
Поинтересовался ангел.
— Опостылело мне тут всё.
Объяснил Павлюк.
— Ну уж и всё?
Не поверил ангел.
— Всё
Немного подумав, подтвердил Павлюк и начал аккуратно затягивать петлю.

— А беленькой двести?
Сказал ангел.
— На природе?
Павлюк задумался, не отнимая рук от верёвки.
— Если разве под картошечку…
Сказал он наконец.
— Ну…
Согласился ангел.
— С укропчиком, в масле… Селёдочка ломтиком, лучок колечком…

Павлюк сглотнул сквозь петлю.
— А пивка для рывка?
Продолжал ангел.
— На рыбалке, когда ни одной сволочи вокруг. Да с хорошей сигаретой…
Павлюк прерывисто вздохнул.
— А девочки?
Не унимался ангел.
— Такие, понимаешь, с ногами…
— Ты-то откуда знаешь?
Удивился Павлюк.

— Не отвлекайся.
Попросил ангел.
— А в субботу с утреца банька, а в среду вечером «Спартак»…
— Чего «Спартак»?
Не понял Павлюк.
— Лига Чемпионов.
Напомнил ангел.
— Неужто выиграют?
Выдохнул Павлюк.
— В четвёрку войдут.
Соврал ангел.
— Надо же…
Сказал Павлюк и улыбнулся. Петля болталась рядом, играя мыльной радугой.
— Ты с табуретки-то слезь.
Предложил ангел.
— А то как памятник прямо…

Павлюк послушно присел под петлёй, нашарил в кармане сигарету. Ангел дал прикурить от крыла.
— И что теперь, на работу?
Робко спросил Павлюк.
— На неё.
Подтвердил ангел.
— А потом домой?
— Ну, есть ещё варианты…
Павлюк ещё помолчал.

— Ну, хорошо…
Сказал он наконец.
— Но смысл? Смысл?
— Какой смысл?
Не понял ангел.
— Хоть какой-нибудь.
Попросил Павлюк.
— Зачем?
Поразился ангел.
— Без смысла никак нельзя.
Угрюмо молвил Павлюк.
— Ну, тогда вешайся.
Сказал ангел.
— Смысла ему! Вешайся и не морочь мне голову!