Не каждую ночь, когда едешь вдоль Миллпасс по Девятому шоссе в Калифорнии, ожидаешь заметить посреди дороги кота.
Коли на то пошло, не каждый вечер такой кот вообще выходит на пустынное шоссе, тем более если этот кот, по всей вероятности, брошенный котенок.
Тем не менее это маленькое существо сидело на дороге, деловито умываясь, в тот момент, когда случилось два события.
Машина, на большой скорости ехавшая на восток, внезапно затормозила и остановилась.
Одновременно у кабриолета, мчавшегося с еще большей скоростью на запад, чуть не лопнули шины, когда он затормозил и встал как вкопанный.
Дверцы обеих машин одновременно шумно распахнулись.
Котенок сидел, не обращая никакого внимания на то, что с одной стороны застучали высокие каблучки, а с другой — грубые ботинки для гольфа.
Чуть не столкнувшись над умывающимся котенком, одновременно наклонились и протянули к нему руки красивый молодой человек и более чем привлекательная молодая женщина.
Обе руки одновременно прикоснулись к котенку.
Это был теплый, круглый, черный как ночь усатый комочек, из которого смотрели два огромных желтых глаза и высовывался розовый язычок.
Котенок изобразил на мордочке запоздалое удивление, когда оба путешественника с изумлением посмотрели на то место на теле котенка, которого коснулись их руки.
— О, как вы смеете! — вскричала молодая женщина.
— Смею что? — вскричал молодой мужчина.
— Отпустите моего котенка!
— С каких это пор он ваш?
— Я первая к нему подошла.
— Мы подошли одновременно, ничья.
— А вот и нет.
— А вот и да.
Он потянул котенка за заднюю часть, она за переднюю, и вдруг котенок мяукнул.
Оба выпустили его из рук.
В тот же миг они снова схватили прелестное существо, на сей раз женщина взялась за заднюю часть, а молодой человек за переднюю.
Довольно долго они мерили друг друга взглядом, пытаясь решить, что сказать.
— Я люблю кошек, — наконец заявила она, не выдержав его упорного взгляда.
— Я тоже! — вскричал он.
— Не кричите.
— Никто же не слышит.
Они поглядели в одну сторону дороги, потом в другую. Ни одной машины.
Женщина с удивлением перевела взгляд на котенка, как будто ища в нем какого-то откровения.
— Мой кот умер.
— Мой тоже, — парировал он.
Это несколько ослабило их хватку на теле котенка.
— Когда? — спросила она.
— В понедельник, — ответил он.
— Мой — в прошлую среду, — сказала она.
Они поменяли положение рук на спине крохотного комочка и уже скорее не держали его, а лишь касались.
Повисла неловкая пауза.
— Что поделаешь, — наконец произнес он.
— Да, что поделаешь, — сказала она.
— Простите, — неловко извинился он.
— И вы тоже, — сказала она.
— Так что будем делать? Не можем же мы вечно здесь торчать.
— Похоже, — заметила она, — он обоим нам нужен.
Непонятно к чему, он вдруг сказал:
— Я как-то написал статью для журнала «Кэт Фэнси».
Она посмотрела на него более пристально.
— А я вела кошачье шоу в Кеноше, — сообщила она.
Они снова застыли в мучительном молчании.
Мимо с ревом пронесся автомобиль. Оба отскочили, а когда машина проехала, увидели, что по-прежнему держат в руках прекрасное существо, которое они уберегли от опасности.
Молодой человек посмотрел вдаль на дорогу.
— Там есть закусочная, я вижу огни. Может, выпьем по чашке кофе и обсудим наше будущее?
— Для меня нет будущего без моего котенка, — сказала она.
— Для меня тоже. Давайте. Поезжайте за мной.
Он взял котенка у нее из рук.
Она закричала и потянулась за ним.
— Все в порядке, — сказал он. — Поезжайте за мной.
Она вернулась, села в свою машину и поехала по дороге вслед за ним.

Они зашли в пустой кафетерий, сели в кабинку и посадили котенка между собой на стол.
Официантка бросила на них и котенка беглый взгляд, куда-то отошла, а затем вернулась, с полным блюдцем сливок и, широко улыбаясь, поставила на стол. Они сразу поняли, что имеют дело еще с одной любительницей кошек.
Котенок принялся лакать сливки, а тем временем официантка принесла кофе.
— Ну вот, — произнес молодой человек. — Как думаете, это надолго? Разговор на всю ночь?
Официантка все еще стояла рядом с ними.
— Боюсь, мы скоро закрываемся, — сказала она.
Неожиданно молодой человек предложил:
— Взгляните на нас.
Официантка посмотрела.
— Если бы вы хотели отдать этого котенка одному из нас, — продолжал он, — кому бы вы отдали?
Официантка испытующе оглядела молодых людей и сказала:
— Слава Господу, я не царь Соломон.
Она выписала счет и положила на стол.
— Знаете, есть еще люди, которые читают Библию.
— Здесь есть другое место, куда мы могли бы пойти поговорить? — спросил молодой человек.
Официантка кивнула в сторону окна.
— Дальше по дороге есть гостиница. Можно с животными.
При этих словах молодые люди так и подпрыгнули на месте.
Через десять минут они входили в гостиницу.
Оглядевшись, они увидели, что в баре уже темно.
— Глупо, — сказала она, — что я согласилась прийти сюда ради того, чтобы доказать право на моего же котенка.
— Он еще не твой, — заметил он.
— Но скоро будет, — ответила она и бросила взгляд в сторону конторки портье.
— Не волнуйся, — он показал ей котенка. — Этот котенок будет тебя защищать. Он будет находиться между мной и тобой.
Он отнес котенка к гостиничной конторке, человек за стойкой бросил на них один-единственный взгляд, выложил на журнал постояльцев ключ и протянул авторучку.
Через пять минут они уже наблюдали, как котенок весело носится по ванной в их номере.
— Ты когда-нибудь в лифте, вместо того чтобы говорите о погоде, пробовала рассказать о своем любимом коте? — задумчиво спросил он. — К верхнему этажу попутчики галдят, как безумные.
В этот момент котенок прибежал обратно в комнату.
Он вскочил на кровати и устроился в самой середке подушки. Увидев это, молодой человек заметил:
— Именно это я и хотел предложить. Если во время разговора нам понадобится отдохнуть, пусть котенок лежит посередине, а мы будем лежать в одежде по обе стороны от него и обсуждать наши проблемы. К кому первому котенок придвинется, выбрав тем самым своего хозяина, тот его и получит. Договорились?
— Ты заготовил какой-то трюк? — спросила она.
— Нет, — ответил он. — К. кому котенок пойдет, тот и станет хозяином.
Котенок на подушке почти уснул.
Молодой человек придумывал, что бы еще сказать, потому что огромная кровать так и стояла незанятая, если не считать задремавшего на ней зверька. Внезапно его осенило, и он задал вопрос молодой женщине по ту сторону кровати:
— Как тебя зовут?
— Что?
— Ну, если мы собираемся до утра спорить о моем котенке…
— До утра — чушь! До полуночи, может быть. Ты имел в виду, о моем котенке. Кэтрин.
— Что-что?
— Глупо, но меня зовут Кэтрин.
— Уменьшительное можешь не говорить, — чуть не смеясь, сказал он.
— Не стану. А тебя?
— Ты не поверишь. Том. — Он встряхнул головой.
— Я знала дюжину котов с таким именем.
— Я на этом не зарабатываю.
Он попробовал кровать, словно это была горячая ванна, выжидая.
— Можешь стоять, если хочешь, а я, пожалуй…
Он улегся на кровать.
Котенок по-прежнему дремал.
Прикрыв глаза, молодой человек продолжал:
— Ну?
Она сперва села, а затем прилегла на самый краешек, рискуя свалиться.
— Так-то лучше. Ну, на чем мы остановились?
— Мы спорили, кто из нас заслуживает увезти домой Электру.
— Ты уже дала котенку имя?
— Имя неопределенное, основанное на личных качествах, а не на принадлежности к полу.
— Так ты даже не посмотрела?
— И не стану. Электра. Продолжай.
— Что я могу сказать, в свою пользу? Ну что ж…
Его глаза из-под прикрытых век внимательно осматривали комнату.
С минуту он задумчиво глядел в потолок, а затем сказал:
— Знаешь, с котами все так странно получается. Когда я был маленьким, бабушка с дедушкой велели мне и моим братьям утопить приплод котят. Мы все пошли, и братья сделали это, а я не выдержал и убежал.
Воцарилось долгое молчание.
Она посмотрела на потолок и сказала:
— Ну слава богу.
Снова повисла пауза, потом он сказал:
— А несколько лет назад произошло нечто еще более примечательное и не такое печальное. В Санта-Монике я зашел в зоомагазин к поисках котенка. Там было, наверное, штук двадцать или тридцать котят всех мастей. У меня глаза разбежались, а продавщица указала на одного из них и сказала: «А вот этому действительно нужна помощь».
Я посмотрел на кота: он выглядел так, будто его постирали в стиральной машине и отжали в центрифуге. Я спросил: «Что с ним случилось?» А она сказала: «Этот котенок принадлежал человеку, который его бил, поэтому он всех боится».
Я заглянул котенку в глаза и сказал: «Его-то я и возьму».
Я поднял кота — он страшно испугался — и отнес его к себе домой. Дома выпустил, и он сразу бросился вниз по лестнице, спрятался в подвал и ни за что не хотел выходить.
Больше месяца я носил в подвал еду и молоко, пока наконец постепенно не выманил его оттуда. После этого мы стали друзья не разлей вода.
Совсем разные истории, правда?
— Да уж, — сказала она.
В комнате уже было совсем темно и очень тихо. Маленький котенок лежал между ними на подушке, и оба приподнялись, чтобы взглянуть, как он там.
Он спал глубоким сном.
Они лежали, глядя в потолок.
— Мне надо рассказать тебе кое-что, — помолчав, сказала она, — о чем я все не решалась сказать, потому что это звучит как особое обстоятельство в мою пользу.
— Особое обстоятельство? — переспросил он.
— Так вот, — продолжала она, — сейчас у меня дома лежит вещь, которую я скроила и сшила специально для моего котеночка, который умер неделю назад.
— И что это за вещь? — поинтересовался он.
— Это… — сказала она, — пижама для кошки.
— О боже! — воскликнул он. — Ты победила. Этот зверек твой.
— Нет, что ты! — закричала она. — Это нечестно.
— Человек, который сшил пижаму для кота, достоин победы в этом состязании, — заявил он. — Этот человек — ты.
— Я не могу так поступить, — возразила она.
— Я настаиваю, — ответил он.
Долгое время они лежали молча. Наконец она произнесла:
— Знаешь, а ты не такой плохой.
— Не такой плохой, как что?
— Как я подумала про тебя вначале.
— Что такое я слышу? — спросил он.
— Наверное, я плачу, — ответила она.
— Давай-ка поспим немного, — предложил он наконец.
Луна осветила потолок.

Взошло солнце.
Он лежал на своей стороне кровати и улыбался.
Она лежала на своей стороне кровати и улыбалась.
Маленький котенок лежал на подушке между ними.
Наконец, глядя на залитое солнцем окно, она спросила:
— За ночь котенок придвинулся к тебе или ко мне, он указал, кому хочет принадлежать?
— Нет, — ответил с улыбкой Том. — Котенок не придвинулся.
А TЫ — да!