в шумном баре с атмосферой танцевального зала,
мы сидели в нежности плотно закрытой палатке,
плыл бокал с чем-то сладким,
по-моему с блю кюрасао.
а теперь в калейдоскопе закрытых глаз плывут картины того чего мы лишены
и чётко виден закрытый дверной засов,
не слышно больше родных голосов
в моем диапазоне тишины.
прости, я не готов к бесконечной зиме,
хоть я её вечный пророк.
в моём к тебе письме
семьдесят семь строк.
семьдесят семь лишних строк.