ты ей снишься, ну, раз в полгода. ухмыляешься и молчишь.
а она тебе про погоду, гороскопы, луну и тишь, про пустые стишочки, стройки, голозадую ребятню, как случаются неустойки, как же тяжко тут одному. как же тяжко тут… дальше — залпом. про себя, про тебя, с тобой.
ты молчишь. и себя ей жалко, как же жалко-то, Боже мой. как же жалко ушедших вёсен, тишина, между тем, густа, как туман у поникших сосен, не сошедших с ее холста.
ты ей снишься всегда беззвучно — не дотронуться, не прогнать. сразу томно ей, сразу кучно нападает сомнений рать.
может стоило? может? может?
ты молчишь. ты приснился ведь. и мурашкой сквозной по коже, не согнать ее, не стерпеть, пробираешься под рубашку, взгляд холодный и руки лед,
было б весело только страшно, что вот это все не пройдет — эти сны о тебе, а память? память глупая, точен лик, профиль ясный твой спамит-спамит, не дает тебя смазать в миг.
раз — движение! и свобода… пусть заполнит до донца тьма.
ты ей снишься, ну, раз в полгода.
оттого она
и жива.