ей почти двадцать семь.
а ему… -
с половиною, тридцать восемь.
двое детей
у неё…,
а у него — четверо и в голове проседь.
все ему говорят:
ни ума,
ни фантазии, ни приличий,
так, мол нельзя,
лезть в семью,
ради прихоти своей абсолютно личной.
но, как с гУся вода,
советы,
подсказки доброжелателей…
он, как удав.
всё решил.
решенье осознано и окончательно.
он, как в омут башкой
прыгает
всё-равно, — хоть парить, хоть камнем.
в сердце амур,
как в мишень,
своею стрелою, метко его поранил…
а бывало, она
казнила,
молчаньем его убивала…
хрупка, стройна,
но силы
завуалированной внутри, /ой/ не мало…
он всё молча терпел,
иногда,
лишь скулил втихаря тихонько.
множество дел
находил
чтобы отвлечься от этой вселенской боли.
он всё в небо смотрел,
где искал
луч северного сияния…
не сожалел,
что попал…
влюбился до одури он, до отчаянной…