…когда война ложится на бочок,
поев на ужин квашеных медалей,
к ней не приходит серенький волчок…
Она, перечитав свои скрижали
и выпив сто из крепких слёз и слов,
как пьяная, обрушиваясь ватно,
сама себе желает — «сладких снов…»
…а снятся только — всполохи и пятна…
Хоть каждый день распевка и мечта,
/но ей, который век не светит «грэмми"/
От голоса осталась пустота…
Под языком эбеновая темень…
А детский смех уходит в шум и фон
и как она не силится… всё реже,
её заиндевевший граммофон
записывает только — стон и скрежет.
Война моя… война моя… война…
Красавица из миллиардов масок,
её тошнит от красного, она
кричит — «ну, неужели больше красок
нет в этом мире!!! … или только мне
размешивать багровое с багровым?!»
Да-да, мой друг… вся истина в войне…
-
И выпадает с радостью бубновой
пугающая, чёрная вина,
рассыпанная злобность, как веснушки.
Её незагорелая спина…
/с каркасом, как под кофтой у старушки/
И впала грудь, и сузились зрачки,
есть в этом что-то скудное и дьячье,
но мира и спокойствия толчки
творило сердце… крупное… телячье…
Когда война ложилась на бочок.
Когда сверчок как бешеный пиликал.
Война — не пропасть… только лишь — сачок.
Ловец печалей, скрежета и крика.
Нет — типов, разновидностей… война —
заключена в едином копирайте,
и вот сейчас, покуда спит она —
рожай бегом!!! Растите… умирайте…
Любите на изломе, потому
что… кто его… когда ещё придется…
Покуда Бог не разбудил Войну,
не усыпил, разбуженное солнце,
закинут в небо радужный крючок,
макуха звёзд и лунные оладьи,
война храпит, не отлежав бочок,
моей недозаполненной тетради
и ты там где-то спишь, напившись в крик…
Да потому что пофиг нынче Гебе.
Лови момент… секунду …случай …миг…
И назначай свидание…
На небе.