Сомневаться «до» — это осторожность.
Сомневаться «в процессе» — это самоубийство.

Черновик Бога

Вы почувствуете друг друга душой. А душа
умнее ума в этих делах.
Пройдет какое-то время, и вы поймете, что не можете друг на друга долго злится. Более
того, не можете злится по настоящему. То есть, вы можете вспылить, психануть,
обидеться. Но злится и ненавидеть друг
друга. Вряд ли. Между вами всегда есть то,
что сильнее и важнее ваших конфликтов и сор.
Есть в конце концов ВЫ, и это сильнее и больше, чем разбросанные по дому носки,
забытые дни рождения мамы, и все те абсурдные вещи, из-за которых, люди готовы
друг друга ненавидя поубивать. По-сути,
смешно и глупо, люди складывают свою
жизнь.

Но когда меня разрывает от тоски, отчаяния, незнания, как и зачем мне жить, когда оттого, что происходит у меня внутри, я не могу даже найти позы, чтобы хоть ненадолго замереть и не испытывать мук… И мне так необходимо в этот момент сообщить кому-то о том, что внутри меня происходит и творится… А я только и употребляю слова: тоска, отчаяние, душа, болит… Я ничего не могу сказать, я никого не могу впустить в себя, ни с кем не могу соединиться. И только позволяю себя жалеть тем, кто видит, что мне плохо, и кому я нужен и дорог. Как же от этого одиноко, как остро ощущаются одиночество, неизбежность и обязательность этого одиночества.

Ночь, сидим с другом ночью около Макдоналдса, едим какие-то американские булки с котлетами и картошкой. Тут стук в окно. Открываю. Бомжеватого вида мужичок с какими-то сумками в клеточку и чуть сзади, пацан лет 10-ти.
— Ребята, дайте пару копеек, сына покормить!
Сначала подкатила волна недоверия. Опять эти попрошайки на алкоголь шкиляют, но все же спросил у него:
— А ты почему на работу не хочешь пойти, чтобы заработать своей семье на достойную жизнь, как все люди? Тебе не стыдно это, с сыном…
… показать весь текст …

Жила-была девочка Раса. В советской Литве.
«Летом 83-го года с ней произошло несчастье: ее отец-тракторист работал в поле, и случайно косилкой ей отрезало ступни обеих ножек. Расе было 3 года. На дворе скоро ночь. В деревне нет телефона. Умереть — да и только. От потери крови и болевого шока.
Через 12 часов дочка тракториста из колхоза «Вадактай» лежала на холодном операционном столе в столице СССР.
Для Ту-134, по тревоге поднятому той пятничной ночью в Литве, «расчистили» воздушный коридор до…
… показать весь текст …