Он потерял счет дням, месяцам… Для него жизнь была вечностью, а все вокруг лишь бесконечным забывающимся пейзажем. Он не знал ненависти, не понимал, что такое жестокость, живя в себе и не думая о том, что было чуждо его хрупкому сердцу.
Никто не знал, кто он и почему его черты лица всегда были светлы и безмятежны. Но его мысли были далеко от посторонних взглядов.
Он видел любовь, ее живое воплощение, слегка уловимое, туманное, такое разное и прохладное, как летний ветерок. Люди думали, что чувство их обитает в сердце, лишь изредка показываясь, выглядывая на солнце. Но он-то знал, что любовь всю их жизнь была рядом, да, рядом, шла за ними, положив свою ладонь на их теплые, согретые ею руки.
А он, изредка глядя на прохожих, погруженных в свои мысли людей, лишь улыбался великолепию призрачного силуэта, парящего рядом с ними. Он тоже был влюблен… Но любовь эта была платонической, невозможной — нет, не безответной, но обреченной на то, чтобы никогда не приобрести физический смысл, образ, материальный, но уже не столь возвышенный, а земной. Он был влюблен в свою любовь…
Она пришла к нему однажды и с тех пор не покидала… Они всегда были вместе: и в пасмурный суровый день, и в шумный дождливый вечер, когда, укрывшись в теплой гостиной от людских забот, он смешил ее, и она заливалась звонким, понятным только ему смехом. А когда светило солнце, согревая своими лучами погруженных в суету людей, они сидели молча, ласково и беззаботно улыбаясь друг другу. В эти минуты, казалось, жизнь была чем-то волшебным, безумно красивым и столь сентиментальным. Но ему не хватало… ощущений более реальных, более земных.
Так проходило время…
Однажды он проснулся и подошел к окну, мечтательно глядя куда-то вдаль… думая, что она прячется где-то за его спиной… улыбаясь мыслям о том, как оглянется и увидит ее игривую улыбку.
Но то, что он обнаружил под окном, сильно обеспокоило его, поселив в душе страх за то, чего может никогда не повториться. Люди, на которых он смотрел когда-то, словно на что-то светлое, полное чувств, жизни, тепла… они изменились… они одиноко бродили по улице. На лицах многих из них были даже улыбки и восторг, но… все это казалось таким далеким, неестественным без еле уловимых парящих в воздухе силуэтов чувств.
Страх постепенно переполнял все его существо, но было в нем еще что-то… доносящееся откуда-то из глубины понимание… ожидание. Он даже не удивился, услышав за спиной еле слышный шорох, потом послышались приближающиеся размеренные шаги, и, медленно оглянувшись, он увидел ее… улыбающуюся, но не безмятежно, а задумчиво, немного печально… Она была рядом, теплая и реальная.