Ты есть, я знаю. В этом и беда,
Болезненная правда антитезы:
Ты есть — я (только) знаю, что всегда
Останусь, в лучшем случае, протезом
Несбывшегося счастья твоего.
С возвышенной мечтой твоей родство
Мое четвероюродно, понятно,
Юродство ж, как бы ни было занятно,
Не добавляет к вере ничего.

Жизнь вопиет о смерти всякий раз,
Когда мы возвращаемся к привычной
Реальности из мира снов, где нас
Любили те, кому мы безразличны
Или, по крайней мере, не нужны.
О, как я обожаю эти сны!
В них так заметен привкус опиатов,
А герИрин попробовав когда-то,
Вы навсегда останетесь больны.

В лечении пристрастия к тебе
Наркологи мои не преуспели.
Я благодарен Богу и судьбе
За их нерасторопность в этом деле
И вовсе не желаю быть здоров.
Спасибо всем. Не нужно докторов.
Мы все умрем, но для стихов полезней,
Чтоб я скончался от такой болезни,
Где измеряют тяжесть суммой строф.

Не учит многознание уму,
Рек Гераклит. Старик был прав, конечно.
Мои писанья надобны ль кому?
Пожалуй, нет. Жизнь зла и скоротечна,
В ней не хватает места для поэм.
И все же я пишу тебе. Зачем?!
Воспользуюсь английским — why not trying?
You are my love forever. Since I’m loving
I want You just to know that I am