Как-то, знаете, промолчать, о сегодняшнем Дне Победы, не поднимается рука. Сразу хочется обратиться к тем, кто считает множественные мнения думающих людей, о неуместности той помпы с которой мы празднуем 70-ю годовщину Победы, чем-то сугубо-личностно относящимися к самим ветеранам. Конечно нет. Глупо думать, что те, кто считает что ветеранов надо любить всегда, а не только по праздникам, ненавидят ветеранов или имеют, именно к ним, какие-либо претензии. У всех у нас воевали родственники, никто из нас не любит фашизм. Речь, скорее, о подмене понятий, настоящие: любовь, забота, патриотизм и их искусственные заменители (не люблю слова — симулякры). Но, чтобы было сразу понятно о чём, собственно, речь, надо сделать некоторое отступление, так сказать, чтобы оказаться у начала — надо начать издалека.
Нет, я не собираюсь углубляться в окопы истории, и так всем ясно, кто и за что воевал, кто и чему противостоял. Мне хочется отлистать историю лишь на один год, на прошлогоднее празднование Победы. Описать несколько встреч, в один день, в одном месте, за один день до 9-го мая.

Встреча первая.

Направляясь в магазин, в г. N, встречаю одного бывшего работника, всем известного заведения, которое теперь сменило название, видимо, именно для того чтобы не бросать тень на тех, кто животы свои клал — ради живота своего ещё под прежней вывеской. Данный работник заведовал отделом по борьбе с незаконным оборотом наркотических средств, поэтому всё в его районе и вся, что было связано с «наркотой», не проходило мимо его кармана, а посему, он честно сажал тех, кто не желал этот карман пополнять, стараясь сбывать и распространять без его ведома, то есть, незаконно.
Выйдя из супермаркета, он подошёл к своему дорогому авто.
— Привет.
— Привет.
— Такие люди и без… ох. раны — это я ему.
Шикарная одежда. Золотой перстень, пару печаток, цепь «атиротвейлер» а ля 90-е. Типичный представитель власти.
— По прежнему работаешь?
— На пенсии.
— Хороша пенсия — говорю я, округляя указательным пальцем — его «всё».- А что «бизнес», уже в прошлом?
Он посмотрел на меня, глазами безнаказанности, как на отбившуюся от колхозной отары единицу, и, осознав, что я дешифровал его посыл правильно, осознав, взаимно, что опасно гулять одному по полям, без присмотра, снисхадительно улыбнулся.
К антенне его машины, была привязана лента Победы.
— Патриотеешь? — это я, ему.
— Всегда!
— Будь здоров.
— И тебе… не.хворать.

Встреча вторая.

Захожу в супермаркет. Продовольственный отдел. Скольжу взглядом по мясному прилавку. Откуда-то из-под него, появляется женщина, и мило улыбаясь спрашивает:
— Помочь?
— Нет, нет — отнекиваюсь я — спасибо, я так, смотрю.
А сам не свожу с неё взгляд. Я отчётливо вижу, перед собой, привлекательную самку тиранозавра, с зубов которой стекает слюна. Так и хотелось спросить: вы мясо, клыками разделываете?
«Тиранозавриха», услыхав, что я не собираюсь ничего покупать, продолжая смотреть на меня уже не как на добычу, потеряла ко мне всяческий интерес. Я смотрю в её глаза, в эти две синие бездны добра к покупателю, и вижу, как, в обоих из них, кто-то аккуратно обрабатывает ногти пилочкой. Размеренные, такие, движения: вжить-вжить — чуть ли не ленивые. Куда спешить добру, если команды «фас» не было? На груди у этой дамочки, поверх белого халатика, был приколот бант Победы. Сами понимаете, что спросить мадам о патриотизме, меня пожалел мой язык.

Встреча третья.

Выхожу из супермаркета. Два дворовых «патриота», с лентами в петлицах, прямо на крыльце, стоя напротив друг друга, разделённые, как приграничной полосой, пакетом с выпивкой, жарко спорили о принадлежности своих родов, к Великой Отечественной, будучи уже поддатыми, в пределах допустимой нормы. Казалось, что кто-нибудь из них, вот-вот, произнесёт, булгаковским Шариковым: «Да я на колчаковских фронтах!», чтобы сразу обмыть чудесное с них возвращение.
Три встречи: отсутствие истинной любви к Родине — выпячивает из себя только ту и к тому, которая и к чему есть.

Наши дни. «Ночные Волки» — едут за рубеж, с лентами в кожаных петлицах, на ма"цацыклах". Представьте, только на секунду: стоят наши, наградные-легендарные победители, восставшими покойниками, а мимо них едет клёпанный кортеж, с поздравлением. Представили? Дальше хочется продолжить Михал Михалчским, Жванецким :" Хорошо у них было с собой, по 300 фронтовых. Приняли. — Нормальное поздравление, Григорий. — Отличное, блин, поздравление, Константин!".
Хотите поздравить? Ради бога! Покрасьте могилки заброшенные ветеранские, сделайте субботник на кладбИще, эта, так сказать, местность, гораздо ближе к вашему лицу. Вандалы кладбищенские хоть, глядишь, поразбегутся, решив, что, всё-таки, произошло, случилось так, как показывали в «Восставших из мертвецов». Хотите? Ради бога! Но банты Святые не надевайте. Зачем? Мы и так верим, что вы тоже, это самое, Родину…, любите…, по своему…, очень. Только Святое не трогайте. Когда дотрагиваешься до Святого, то надо, сначала, совершив омовение, хотя бы, переодеться. Переодевшись же, в светлое и чистое, спешившись с мацацыкла, идти и рассказывать, о зове сердца и порыве души, цивилизованным образом.
Вообще, тот, кто раздаёт сегодня Ленты, понимает, что «Меркурия можно вырезать не из всякого дерева»? СтранЫ, в которой была война — нет. Страны, которые были раньше братскими — идёт война! Всё то, что, в оставшемся от страны, принадлежало народу, ему уже не принадлежит. Посмотрите в глаза покойников. Внимательно. Не совестно? Что празднуем, господа патриоты? Или это подготовка к всеобщей мобилизации. Такое впечатление, с этим жутким ажиотажем, что нас хотят уверить в том, что пора нам, как деды, проявить себя на поле бранном. Войне — никогда не рано. А имеют ли они право, народы между собою стравливать?
Теперь, вот о чём. Разве живём богато, чтобы столько денег на помпу потратить? А пойдите и спросите ветеранов: Хотите, мы вам тысяч пО ста дадим, единовременно, так, в знак благодарности, а парадов проводить не будем? Откажутся? А солдатов, которым маршировать не придётся, к вам в огороды отправим, вскопают, посадят, хотя бы картошку тольку, прополют, окучат, а ещё и выкопают, год-то — не поди какой — Юбилейный, так весь год и будут служить вам, так, в благодарность. Откажутся? Соберите тысяч десять ветеранов, «останки» все, да увезите на месяцок в г. Сочи, в свои гостиницы, за свой счёт, всё равно на народное построено. Откажутся? Да не откажутся. Не отчего отказываться будет, так как не поступит от вас таких предложений, одной пыли в глаза напускать хотите опять, и на мёртвых душах навариться хотите. Не любит наша власть Ветерана, не рентабельный он. Потому и зарплата у депутата больше, чем у Ветерана, потому что Ветеран освобождал земли, а депутат захватил.
Вообщем, имея, на лицо, то, что у нас есть, мы хотим вспомнить то, что у нас было, чтобы помнить всегда. Не напоминает песни Владимира Семёновича:"Хотели Кока, а съели Кука"? Помоему, очень похоже. Откликнулось одним, а аукается — совершенно другим. Кукушечка фронтовая отсчитала годочки ушедших погибших, а теперь, некое иноземное «киндза-дзовое» КУ!- непонятным, уже не-леоновким. О чём оно, это «ку»? Кукушка? Кук? Или: «Выходила на берег Кутюша? Опять Михал Михалыч, выручай: «- Нормальная Кутюша, Григорий. — Отличная, Кутюша, Константин!»
Власть, которая хвалится оружием — «импотентна». Рождения — Появления, от такой власти, ждать не приходится. Хозяин — полями хвалится, да урожаем. Вот, что я вам всем хотел сказать.