— Сербяга! Сербяга! — бежит по улице и орет во всю глотку местный дурачек.
Ну, пожимаешь плечами, ну дурачек же, ну что с него взять. Ну что за Сербяга… Возможно Серега. Возможно. Как знать… Обернешься… Подумаешь — зачем обернулся, что ты там собирался увидеть? Увидеть Сербягу? Но ты даже, если б его и увидел, — как бы ты понял, что это Сербяга? Спросить дурачка как тот выглядит? Но боишься сам потом выглядеть дурачком. А вдруг действительно, какая-то еле уловимая правда, вот прям сейчас проходит… да нет, убегает от тебя. А ты боишься спросить. Боишься сам показаться дурачком. И как же часто они мимо проходят, а ты все боишься, все делаешь умное лицо. И когда тебе самому бывает нечего ответить, на гораздо более простой вопрос, чем, что ж такое Сербяга, ты часто лжешь, или просто молчишь… И даже зная о том, что вот догони дурачка, ну спроси, он же ответит, ведь что-то ж ответит… не побежишь… Словно гиря у ног на цепи, ты стоишь, смотришь в след дурачку… И где-то внутри очень тихо завидуешь.
И однажды тебе хочется вот так, бросить все на минуту хотя бы, и просто бежать, как маленький мальчик в детстве бежать, радость движения… и радостный крик ни о чем, радость жизни, движенья внутри… такая Сербяга