Я отрицаю все, что было мной, ещё вчера казавшееся важным -песочным замком, парусом бумажным, водой и ветром, призрачной стеной. Нас не было- в моих черновиках не сохранилось писем и рисунков. Нас не было, идут вторые сутки безвременья, застывшего в веках. Свободы нет, как нет и темноты, что отменила это заточенье. Когда пришла пора менять теченье, достаточно движения воды. Не помню лиц, не знаю, не зову, определяя по координатам ту женщину, которой я когда-то самой себе казалась наяву.

Gaudeamus igitur, август, покойся в пламени, женщина, будь желаннее, боль, возрождай уверенней. Осенью все великие — песнями ли, делами ли, шедшие на заклание правят своей империей. В ложь — никогда не верится, в страх — никогда не верится, у одиноких странников путь отберет сомнения. Ты ветряная мельница, я ветряная мельница, солнце такое раннее, сорви поскорее мне его. Gaudeamus igitur, смейся в лицо опасности, смейся в лицо безумию, если узнаешь издали. Громкая, многоликая, острая и прекрасная, песня звучала с улицы и уводила из дому. Знаешь, как я люблю тебя? Знаешь, как я нужна тебе? Если ко мне по имени — все сентябрем излечится. Лето-ромашки-лютики, осенью камни найдены, в мраморе возроди меня, тогда мы проснемся вечными. Gaudeamus igitur, будем смеяться истово, праздник на нашей улице, голос звенит простой его. Музыкой или книгами, каплями или искрами…

Смотри, как они целуются. Это и смерти стоило.

Подо мною молчит пыль, надо мною звенит степь, мой народ у меня был, а теперь не найти стен, оседает курган — в прах, забывается слов вкус… Победивший в бою — прав, не погибший в бою — трус. Как вы, сестры мои, как? Где ты, радость моя, где? Слишком искренне жрец лгал — словно знал, что придет день. Видят боги, рвалась в бой, на коне закипал пот, но прижавшись к земле лбом, на закате ушла под. Вот копье, да к чему мне? Вот и лук, да колчан пуст, потемнела колец медь, зарастает травой путь, время…
… показать весь текст …