Большинство иных семей жизнь разметала гораздо раньше, поколения послевоенных годов не знали, кем были их родители до революции, с трудом вспоминали, что у тех, кажется, были братья, сестры, теперь обитавшие неизвестно где. Да и собственные братья и сестры — не важно, жили ли в том же городе или остались в другом, — приезжая к родственникам по делам или в гости, казались призраками, заполнявшими дома хозяев невыразимой тоской и скукой. Поколение семидесятых относилось к приездам неведомых дядьев и теток как к непродолжительной неприятности, с которой требовалось считаться, раз уж родители их зазвали, а до поколения восьмидесятых дядья и тетки просто не дожили, и дети нового времени знать не знали их имена.