Разрисую тебе во всех красках, открою все спектры невидимых глазом оттенков:
Я урод, я ужасна в своем понимании мира и хуже — не сыщешь при свете луны.
Ты однажды не сможешь обратно, не выдержишь и заорешь, поставленный к стенке,
Я же буду с иронией на губах наблюдать за игрою в шарады и происки сатаны.
И не жаль, и не щемит в груди, не терзают остывшую душу страданий любые позывы,
Нет ответа на возглас немой твой и истеричный в глазницах вопрос «почему».
Не стучит где-то слева и ветер не страшен в своем беспощадном порыве,
Я уже сотни лет в этом теле балансы выписываю на отвесном краю.
Я мертва. Прочь, беги, без оглядки, без хлипких надежд — убегай во спасенье,
Ярко ядом сияет помады ухмылка во след тебе, слышишь, беги! хей!бе-ги!!!
На стекле нет испарины от дыхания, нет расплывчатой даже тени и.
Я сотру на прощанье помаду движением равнодушным озябшей руки.