Истерика длилась не долго. Настя быстро пришла в себя. Отказавшись от лекарств и госпитализации, заявила, что ей уже нет дела доносит ли она этого ребенка. Как ни уговаривали ее доктор и Иван, она была непреклонна. Домой ехать тоже отказалась, сказав, что никого не хочет видеть, пошла пешком. Ивану ничего не оставалось делать, как вернуться на работу.

Медленно бредя по мостовой, Настя думала о том, как жить дальше. Ребенок… Она решилась на него, чтобы только привязать Андрея к себе. Она знала, что он мечтал о сыне, что Инна никак не могла забеременеть… Тогда-то и созрел план… Ничего не подозревающий Андрей был уверен, что она принимает таблетки… Встречи были не такими уж и частыми… Целых три месяца Настя не могла забеременеть, и вот… она как всегда добилась своего… И что это ей дало? Быть матерью-одиночкой? Об этом ли она мечтала? Андрей, красавчик Андрей, его уже нет. Его точеный профиль остался в прошлом. А ребенок есть, этого не исправить. И как жить дальше? Она уже ненавидела и ребенка, и Андрея, и себя за опрометчивое решение.

Проходя мимо кафе Настя вдруг почувствовала приступ голода. С самого утра крошки хлеба во рту не было. Перекусив, вызвала такси. Уже дома почувствовала страшную усталость. Не переодеваясь прилегла на диван. Пустота, поселившаяся в душе, наконец вырвалась наружу слезами.

Проснулась Настя от холода. Хотела натянуть плед, но передумала. Встала, прошла на кухню. Поставила чайник, заглянула в холодильник. Из продуктов были только пара яиц, баночка паштета и зеленый горошек. Не густо! Но не идти же на ночь глядя в магазин, поежившись подумала Настя. Пришлось довольствоваться тем, что есть. Вспомнила про вещи, оставленные в больнице… ладно, завтра заберет! А сейчас теплую ванну! Пока набиралась вода, наконец переоделась, расстелила постель. Долго лежала в теплой воде, продрогшее тело все никак не хотело отогреваться. Мысли в голове путались, слезы выплаканы. Будет день и все проблемы разрешатся. У нее не может быть проблем! Все будет так, как ей захочется. Вот только Андрей с его изуродованным лицом в планы Насти уже не входил. Что же все-таки так привлекало в нем Настю? Красота, это естественно, но его недоступность и ее желание во что бы то ни было в очередной раз убедиться в своей неотразимость, всемогуществе и вседозволенности. Убедилась? Теперь расхлебывай, дорогуша!

В дверь настойчиво звонили. Накинув на плечи халат, Настя пошла открывать. На пороге, ухватившись за косяк, стоял Иван, огромный букет роз почти касался пола.
— Это тебе, пустишь?- силясь поднять цветы и протянуть их хозяйке квартиры, выдохнул он из себя со стойким запахом перегара.
— Заходи. Я тебе вызову такси.
— Не нужно, у меня во дворе стоит машина. Ты угостишь меня кофе? Только ты умеешь заваривать такой ароматный кофе!
— Угощу. Проходи на кухню, я схожу оденусь потеплее, что-то холодно у меня дома. Потом сварю.
— Да у тебя температура! — На глазах трезвеющий Иван прикоснулся ко лбу Насти. Где аптечка? Где градусник? Быстро в постель! Кофе отменяется!

— Так и есть, почти 39! Я вызываю врача!
— Вот только не решай за меня нужен ли мне врач!
— Пей чай с малиной и даже не перечь! Я пока сбегаю в магазин. У тебя абсолютно пустой холодильник! Я быстро, думаю скорая не успеет приехать. Только дай мне ключи, не хочу тебя беспокоить, когда вернусь. И лежи, слышишь?- Заботливо укрывая ее пледом, твердил Иван.
Скорая приехала на удивление очень быстро, Иван даже не успел еще разгрузить пакеты. Провел их в комнату к Насте, сам пошел на кухню.
После таблеток и уколов, Настя вновь заснула. Проснулась она от аромата роз, стоявших в вазе у изголовья кровати, да доносящихся с кухни запахов. Иван сидел рядом с кроватью и не сводил с нее глаз.
— Уже проснулась, Настенька? Как чувствуешь себя? Я приготовил борщ и плов. Что ты будешь?
— Я ничего не хочу…
— Ну ты же знаешь, что нужно поесть. Вот лекарства, которые прописал тебе врач. Часть была в твоей аптечке, что-то докупил. Но сперва давай измерим температуру. Я налью тебе борщ. Совсем чуть-чуть. Нужно…

Иван вышел из комнаты. На глаза Насти навернулись слезы. Она уже отвыкла от такой заботы. Когда-то, когда она была еще маленькой, мама вот так же ухаживала за ней, если вдруг она простывала, но она давно уже выросла, а больше никто и никогда так за нее не переживал…