Живёт у нас сосед Букашкин,
Бухгалтер цвета промокашки,
Но, как воздушные шары,
Над ним горят
Антимиры!
Андрей Вознесенский
Загнулся мой сосед Кастрюлькин.
(Глотнул какие-то пилюльки)
И вот — неспешны и тихи —
Плывут над ним … антистихи.
И в них, как ангел солнцеликий,
Уж возведён на пьедестал,
Анти-Кастрюлькин многоликий.
(Он Бриттни Спирс уже «достал»).
Неймётся там Анти-Кастрюлькину,
И молит он: «Ну, дай пилюльки, ну…»
Да сгинут все анти-стихи-
Хоть шедевральны, хоть плохи -.
Но нет огня совсем без дыма,
Как и врагов нет без любимых.
Мужчин уж нет — остались антибабы.
В лесах не ели стонут — баобабы.
Есть мусор на земле, а есть — лауреаты.
И в этом мы, друзья, частично виноваты.
Я бодрствую за дверью заколоченной,
А где-то — астероиды свистят.
И на планете нашей замороченной
Уже увял последний анти-сад.
Зачем, зачем — превратны и лихи —
Нам попадаются ещё анти-стихи?
…
Кружатся в анти-вальсе парами,
На будущее боль переложив.
Мы их считали, вроде, санитарами —
Ан, глядь, у них, похоже, партактив.
Знакомый критик, поглядев в трюмо,
Мне процедил: «Полнейшее дерьмо».
Почти уснул, но мысль ещё тревожит:
Наверно, прав научный псих…
Мой пёс мои бумаги гложет —
Погиб последний анти-стих.