Не нравится мне, если в квартире живут одинокие животные.
Люди уходят, а собакам и кошкам приходится весь день скучать. От этого у них портится характер и возникает желание повыпендриваться.
Самые смелые рвут обои и качаются на люстрах.
Лохматая Вайка за пятиминутное опоздание наказывала меня огромной лужей в коридорчике у входной двери. Скромно сидит на диване в комнате и никаких радостных виляний хвостом. Нечего, мол опаздывать.
«Интересно. Как это ты умудрилась столько налить? Может Валерка приучил тебя к пиву? Неси ка тряпку и ведро. Да, поживей.», — ворчу я.
Пока я раздеваюсь у вешалки, большущая терьериха сползает на пол и приносит тряпку. Неплохо бы ее научить самостоятельной приборке территории.
Я мою пол. Вайка сидит и внимательно наблюдает за работой. Финишная помывка рук превращает солидную собаку в сумасшедшего хулигана. Размахивает ушами, прыгает, кусается.
«Чо надо, гуляем, а потом едим? Или наоборот?», — спрашиваю я.
Вайка мчится в комнату и приносит ошейник.
Значит гуляем.
Говорят, что эту породу вывели по указанию Берии для присмотра за заключенными. Может и так. Но моя собачка, — совсем добрая. Просто выглядит грозно, да любит порядок.
Когда прохожий побежал к трамваю, она побежала за ним и остановила. Правильно. Нечего создавать толчею при посадке на транспорт. Мужик резко замедлил бег и не успел загрузиться в трамвай, но это уже не главное.
Или на празднике в Сосново.
Наш одноногий ветеран войны отстегнул протез и полез искупаться. Поняв, что может произойти непоправимое несчастье, Вайка спокойно оттаскивала его на берег за здоровую ногу и не позволила участвовать в коллективном заплыве с полноценными людьми.
Когда же Василий Иванович начал громко возмущаться:
— «Константин, мать твою… убери свою … собаку. …»,
Вайка спокойно предупредила его низким рыком о необходимости соблюдать тишину и слегка укусила за раненое в бою под Курском плечо.
Чтобы окончательно не лишиться руки, Василий прекратил свои вопли и стал возмущаться шепотом. Я же решил, что они, наконец, подружились. И вместо срочного прибытия на берег, продолжил купание в озере.
От других знакомых мне собак, Вайка отличалась добротой, преданность и трогательной заботой.
На даче после утренней кастрюли геркулесовой каши с сосисками, она радостно соглашалась с моим предложением совершить дальний грибной поход. Приносила к рюкзаку нужные для этого предметы и постоянно засовывала в него свой нос, проверяя их наличие и укладку.
10 километров по грунтовке, идущей перпендикулярно к Киевскому шоссе, мы проходили весело и легко. Вайка пробегала вперед меня метров на 15 и внимательно смотрела вперед своими спрятанными за густую челку глазами. Потом поворачивалась на 180 градусов и так же внимательно оглядывала пройденную дорогу.
Когда я проходил мимо нее, собака, припав и проскользив своим боком по моей ноге, опять бежала вперед.
Встреченные нами люди при виде Вайки пугались и останавливались, но она в этих случаях шла совсем рядом со мной, прижимаясь боком к моему колену и презрительно поглядывая мимо них.
В лесу Вайка добросовестно бегала вокруг меня, игнорировала грибы, но с радостным лаем ловила лягушек и требовала их размещения в мой рюкзак. Кульминацией каждого похода был привал. Пока я разворачивал наши бутерброды, собака терпеливо сидела у пенечка, заботливо слизывала пот с моего лба и улыбалась, свешивая свой язык по разные стороны своего носа.
Потом очень аккуратно брала из моей руки свою часть бутерброда и, взмахнув головой, мгновенно его проглатывала и ни сколько не смущаясь, нахально пыталась отобрать у меня мою долю.
Каждый наш поход был для нас маленьким праздником. Не нравится мне, когда в городских квартирах живут одинокие животные.
От этого у них портится характер и возникает желание повыпендриваться.