Его жена внезапно умерла… А он сидел до самого восхода, Все повторяя: «Как же ты могла?!» Перебирая вещи из комода… Глядел на тонкий шелк и кружева, Лет пять лежали вещи — не носила, «Все берегла… пока была жива… Куском обычной ткани дорожила… На всякий случай… Вот он и пришел! Загадываешь чуда, ждешь, мечтаешь… А кто-то взял… и за руку увёл! Особый случай — день, что проживаешь! Не оставлять на завтра! Жить сейчас! И не беречь посуду и одежду! Не доедать, не прятать про запас! И быть все время вместе, а не между… Беречь живой огонь любимых глаз, И каждый жест, и каждую улыбку, Все узелки, что связывают вас… Чтоб не жалеть, что совершил ошибку…»

Привет тебе, мой лист кленовый, нечаянно сорвавшийся с ветвей.
В одежде яркой, модно-новой, красавчик ты и дуралей.
Беспечно кружишь, вовсе не жалея последних сил и жизни маяту.
В объятьях ветерка слегка хмелея, ты виртуозно делаешь петлю.
Посланник осени и шика листопада, сОтканный из золотых лучей,
Вальсируешь ты классно, до упаду, свободный, лёгкий и ничей.

Журавлиною песней печалится осень, гроздьями зрелыми калина горчит,
Лёгким шифоном с неба льёт просинь, а сердце тревожно почему-то стучит.
Грустит о прошедшем в такт листопаду, вдохновения ноты ностальгией звучат,
С времени бегом никакого нет сладу, лишь годами ушедшими листья кружАт.
Возраст осени нам шлёт телеграммы, безутешный прогноз заучив наизусть,
А дождик играет минорные гаммы, слезами смывая осеннюю грусть…