Над разбуженной лампой висит паутиной прощанье.
Пол скрипит заунывно, как старый араб-муэдзин —
Призывая к молитве, он шлет ледяное посланье,
Что последней дорогой пройду этой ночью один…
Словно пьяный матрос по пугающей палубной рее
К рандеву за бортом, к окончанью начала всех бед —
Я шагну в полутьму -не свернуть раньше срока бы шею-
В полутьму расставанья, где тает последний твой след.
Легкой дрожью волна вмиг окатит с открытого шлюза —
Ватный воздух тоски из бетонного зева окна —
Мне подставит плечо полуночно-лихого аншлюса,
И нальет пол-стакана дождливо-хмельного вина…
Я его пригублю, обжигаясь хмельною неволей,
Сам шагну за предел, в океан пресловутых свобод…
Где-то там, за спиной, тихо рея зайдется в нервозе,
Распрямляясь от счастья… А может — наоборот…