Это только в мелодрамах в конце появляется мужчина и решает все проблемы. В жизни с точностью до наоборот: мужчина появляется в начале и с него-то проблемы все и начинаются.

Я- женщина беззащитная, поэтому нападаю без предупреждения!)

Это так странно — быть в чьей-то жизни, быть в чьем-то сердце. Где-то там, на самом донышке, глубоко-глубоко, почти неслышно, почти незримо.
И при этом знать, что стоит только подумать-вспомнить-легонько коснуться — и человек моментально отзывается на это легчайшее прикосновение. Он звонит, он пишет, он идет, он признается, и ему больно.
А тебе не надо. Ты же не виновата, что ты у него есть…
…А кто-то не виноват, что он есть у тебя.

…знаешь ли, женщины вообще странный народ. Мы другие. Это мужчина, когда идет к женщине, он просто идет, сквозь мир и по улице. А вот она — она идет сквозь себя.
Сначала она видит только себя рядом с условным ним: как ей рядом, удобно ли, не жмет ли? Как правильно ли ее любят или неправильно? Она — в центре собственных ощущений.
Потом она все-таки обращает внимание на него, только она его еще не видит. Зато отлично видит свои представления о нем — ну и радостно пытается его в эти представления запихнуть. Мучается, страдает от несоответствия — но пыхтит, но упирается. Кто-то так и не выходит из этой фазы. А зря.
Потому что в какой-то момент глаза открываются, и ты думаешь: Так вот же он! Вполне себе теплый мужчина, вот он он, а вот его тараканы, а вот его бабочки, а вот его прочая живность и жизненный опыт.
И это замечательно. Потому что живой человек всегда лучше придуманного

О чем печалиться, если есть море?

Безмятежное, безбрежное, равнодушное — и такое искреннее в своей безмятежности, безбрежности, своём равнодушии.

Море не знает, что у него есть берег и край — потому что на самом деле ни берегов, ни краев нет, их придумали люди.

О чем печалиться, если есть море? Встань на берегу и почувствуй себя каплей, ведь ты на две трети и есть вода. Как вода может быть печальной?

О чем печалиться, если ты — море?