В любимой книге я б снегом растаяла
Под чей-то шепот, под чье-либо чтение.
Я просто точку в конце бы поставила
Кому-то третьему, словно в отмщение.
Я порвала бы страницы в отчаянье,
Что кто-то третий прочел мои истины,
Я погрузила его бы в молчание,
Чтоб погубить в круговерти немыслимой.
Я б стала строчкой романа сожженного
Упрямым гением — признанным классиком,
А после в мир правдой строк обожженная
Я возвратилась бы девой прекрасною.
Под легкий шелест страниц и под звон оков,
Что на руках у героя-изменника,
Я утонула бы в море знакомых слов,
Из уст летящих изгоя-отшельника.
Из ран моих — уничтоженной стаи букв,
Что на измятой бумаге надеются, —
Сочится хриплый, но гордый мятежник — звук, —
И по страницам изорванным стелется.
Я стала книгой: на полке среди других,
Таких же пыльных изданий и брошенных,
Стою упрямо, читая избитый стих,
Чтоб приручили меня. «Я хорошая…