-Ты для чего приполз сюда?-спросил Ефим.
-А я приехал в гости к зятю, — охотно заговорил большеголовый,-ну, узнал, что ты, значит, прихворнул.Ага.Ну, сидел на крылечке, и так меня разморило. Вот, думаю, весна, хорошо, солнышко светит. Да-а…А помирать все одно надо.-Он полез в карман полушубка за кисетом.-И опять же так подумал: вот живем мы, живем-вроде так и надо. О смертыньке-то и не думаем. А она-раз!-тут как тут. Здрасте, говорит, забыли про меня?-Большеголовый посмотрел прямо на Ефима.-Взять хоть тебя, Ефим…-Он долго слюнявил край газетной самокрутки.
-Ну?
-Ну, жил, думаю, человек… активничал там, раскулачивал… э-э…и все такое.-Большеголовый прикурил, заботливо отмахнул от окна белое облачко дыма.-Крест с церкви тогда своротил. Помнишь?
-Помню, как же.
-Во-от.Я к чему это: там есть бог или нету-это ладно. Не про то счас. Я хочу узнать: как вообче-то?
-Что?
-Мучаешься?
-Хочешь знать: мучает меня совесть, что я вас раскулачивал? Это, что ли?
-Ага, вот это самое.
-Нет, Кирилл, не мучает.Нисколько.А бога ты зря приплел. Ты ж сам не веришь. Хоть бы сейчас-то не вилял душой.
Кирилл усмехнулся.
-Богу не верю-это правда. Ему, как я понимаю, никто не верит, притворяются только.
-Молодец.Хоть на старости лет за ум взялся.
-Не радуйся шибко-то.-Большеголовый назидательно посерьезнел.-Я тебя не пужаю, Ефим, но хочу сказать: кто в жизни обижал людей, тот легко не умирает.
-Ой, как я испугался прямо трясусь весь. Дурак ты, Кирька, и всегда дураком был, Хэх, блаженненький явился…
-Это ты передо мной веселишься-продолжал Кирька.-А самому страшно.
-А я не помру. Откуда ты взял, что я помираю?
-Ничего, ничего-значительно сказал Кирька и затянулся трескучим самосадом.
Вошел доктор.
-Это еще что такое?-нахмурился он, увидев Кирьку.
-Это… сосед мой,-сказал Ефим.-Пусть постоит.
-Бросьте курить-то!И лучше бы уйти…
-Нет,-запротестовал Ефим, — пусть побудет.
Кирька сполз с подоконника, старательно затоптал окурок.
Врач заставил Ефима выпить лекарство, посидел немного рядом с ним и ушел.
Кирька снова лег на подоконник
-Хороший уход здесь,-сказал он.
-«Хороший уход здесь»,-передразнил его Ефим, неожиданно почему-то рассердившись.-Оглоеды.
-Не шуми. Это тебе не сельсовет, а больница.
Помолчали.
-Гляжу я на тебя, Ефим,-заговорил вдруг Кирька задумчиво и негромко,-и не могу понять: ведь сколько ты мне вреда сделал! Хозяйство отобрал, по тайге гонял, как зверя какого, сослал вон куда-к черту на кулички… Так?А зла у меня на тебя нету большого. Не то что совсем нету: подвернись тогда в тайге, я ба, конечно, хлопнул. Но такого, чтоб света белого не видеть, такого нету. Один раз, помню, караулил у твоей избы чуть не до света. Сидел ты с бумажками прямо наспроть окна. Раз десять прицеливался-и не мог. Не поверишь, наверно? В тайге мог ба, а дома нет. Сижу, ругаю себя последними словами, а стрельнуть не могу.
Ефим скатил по подушке голову в сторону Кирьки, с любопытством слушал.
-Ты какой-то все-таки ненормальный был, Ефим. Не серчай- не по злобе говорю. Я не лаяться пришел. Мне понять охота: почему ты таким винтом жил-каждой бочке затычка? Ну, прятал я хлеб, допустим. А почему у тебя-то душа болела? Он ведь мой, хлеб-то.
-Дурак,-сказал Ефим.
-Опять дурак,-обозлился Кирька.-Ты пойми-я ж сурьезно с тобой разговариваю. Чего нам с тобой теперь делить-то?Насобачились на свой век, хватит.
-Чего тебе понять охота?
-Охота понять: чего ты добивался в жизни?-терпеливо пытал Кирька.-Каждый человек чего-то добивается в жизни. Я, к примеру, богатым хотел быть. А ты?
-Чтоб дураков было меньше. Вот чего я добивался.
-Тьфу!-Кирька полез за кисетом.-Я ему одно, он-другое.
-Богатым он хотел быть… За счет кого? Дурак, дурак, а хитрый.
-Сам ты дурак.Трепач.Новая жись!.. Сам не жил как следует и другим не давал. Ошибка ты в жизни, Ефим.
-