Она сказала:"Он уже уснул",
задернув полог над кроваткой сына,
И верхний свет неловко погасила,
И, съежившись, халат упал на стул.
Мы с ней не говорили про любовь.
Она шептала что-то, чуть картавя,
звук Р как виноградинку катая
за белою оградою зубов.
-Ты знаешь, я ведь плюнула давно
на жизнь свою, и вдруг так огорошить-
мужчина в юбке, ломовая лошадь,
и вдруг я снова женщина. Смешно.
Быть благодарным-это мой был долг.
Ища защиты в беззащитном теле,
зарылся я, зафлаженный, как волк,
в доверчивый сугроб ее постели.
Но как волчонок, загнаный, она
в слезах мне снова щеки обшептала,
И то, что благодарна мне она,
меня стыдом студеным обжигало.
Мне б окружить ее блокадой рифм.
Теряться, то бледнея, то краснея.
Но женщина меня благодарит за то,
что я, мужчина, нежен с нею!
Как получится в мире так могло?
Забыв про смысл ее первопричинный,
Мы женщину сместили, мы ее унизили
до равенства с мужчиной.
Какой занятный общества этап,
коварно подготовленный веками,
Мужчины стали чем-то вроде баб,
а женщины почти что мужиками.
О Господи! Как сгиб ее плеча
мне вмялся в пальцы голодно и голо,
И как глаза неведомого пола
преображались в женские, крича.
Но тут их сумрак полузаволок.
Они мерцали тихими свечами.
Как мало надо женщине, мой Бог.
Чтобы ее за женщину считали.