Танцуют тополя с восточным ветром,
Июль пришёл без спроса, как всегда,
А я, цедя хмельной напиток лета,
Скучаю по морозам января.

Юродский крест цветения природы,
И для закатов не придумать слов,
А я грущу, припоминая кроны
Сибирских запорошенных лесов.

Бродяги путь, от Питера, до Томска,
Обветренные дни уральских скал,
И вот, однажды, понимаешь просто,
Что ты опять куда-то опоздал…

Чего хотеть, когда уже всё есть?
Работа, дом и не болеет мама…
Ну, разве кто-то может
предпочесть,
Покою сладкий плен самообмана?
Подумаешь, чудесные глаза,
Оттенка северной, не раз калёной
стали,
Ведь это глупо — верить в чудеса,
Такое ведь бывает! Но не с нами.
Но почему-то тянет, хоть убей,
Продлить, еще минутку разговора…
И улыбнётся глупости моей,
Котёнок, что живёт на Лизюкова…

Ах, как отчаянно хотелось раньше жить!
Во времена непуганого детства…
За беспокойный хвост судьбу ловить,
Всем доказать — «Я из другого теста».

Хотелось и творить, и вытворять…
И горизонт был безнадёжно тесен.
Но вот однажды стал я понимать,
Что день грядущий стал неинтересен.

Ведь стоит лишь поближе подпустить,
Как следует удар по морде хлёсткий,
И снова неизвестность на пути…
Чёрт, как меня достали перекрёстки!